Августа Виктория

Августа Виктория Auguste Viktoria Friederike Luise Feodora Jenny<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
королева-консорт Пруссии
15 июня 1888 — 9 ноября 1918
Предшественник:	Виктория Великобританская
Преемник:	титул упразднён
императрица-консорт Германской империи
15 июня 1888 — 9 ноября 1918
Предшественник:	Виктория Великобританская
Преемник:	титул упразднён
Рождение:	22 октября 1858(1858-10-22) Дольциг, Польша)
Смерть:	11 апреля 1921(1921-04-11) (62 года) усадьба Дорн, Утрехт, Нидерланды
Место погребения:	Античный храм в Сан-Суси
Род:	Августенбургская линия Ольденбургского дома
Мать:	Адельхайд Гогенлоэ-Лангенбургская
Супруг:	Вильгельм II
Дети:	Вильгельм, Эйтель Фридрих, Адальберт, Август Вильгельм, Оскар, Иоахим, Виктория Луиза
Награды:

Авгу́ста Викто́рия Фредерика Луиза Феодора Дженни (нем. Auguste Viktoria Friederike Luise Feodora Jenny, 22 октября 1858 — 11 апреля 1921) — принцесса из рода Августенбургов, в браке — германская императрица и королева Пруссии.

Дочь Фридриха, титулярного герцога Шлезвиг-Гольштейнского, чьи притязания на Шлезвиг-Гольштейн послужили поводом к войне за Шлезвиг в 1864 году. Любила искусство и сочиняла музыкальные пьесы для кларнета. Мечтой её жизни было посетить Лувр в Париже: по политическим причинам ей так и не удалось.

В 1881 году вышла замуж за принца Вильгельма Прусского, впоследствии императора Вильгельма II. После его отречения в 1918 году переехала с ним в Нидерланды, где и умерла. Могила Августы Виктории находится в усыпальнице Гогенцоллернов в Античном храме в парке Сан-Суси в Потсдаме.

В браке с Вильгельмом II у Августы Виктории родилось семеро детей, шесть сыновей и одна дочь:

• Вильгельм (1882—1951), кронпринц Пруссии
• Эйтель Фридрих (1883—1942),
• Адальберт (1884—1948),
• Август Вильгельм (1887—1949),
• Оскар (1888—1958),
• Иоахим (1890—1920),
• Виктория Луиза (1892—1980), в 1913 году вышла замуж за Эрнста Августа, герцога Брауншвейгского.

Литература

• Evers, «Auguste Viktoria» (3 изд., 1897).
• Августа Виктория // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Августа Виктория

Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.