Алуши, Фатмире

Фатмире Алуши
Фатмире Алуши (Байрамай), 10 декабря 2011
Общая информация
Родилась	1 апреля 1988(1988-04-01) (36 лет) Исток, Югославия
Гражданство	Германия
Рост	170 см
Позиция	полузащитник
Информация о команде
Команда	Пари Сен-Жермен
Номер	19
Карьера
Молодёжные клубы
1993—1998	Гизенкирхен
1998—2004	Мёнхенгладбах
Клубная карьера*
2004—2009	Дуйсбург 2001	84 (30)
2009—2011	Турбине	40 (29)
2012—2014	Франкфурт	27 (10)
2014—н.в.	Пари Сен-Жермен	10 (3)
Национальная сборная**
2003	Германия (до 15)	2 (0)
2004	Германия (до 17)	7 (0)
2005—2006	Германия (до 19)	16 (1)
2005—н.в.	Германия	75 (18)
Международные медали
Олимпийские игры
Бронза	Пекин 2008	футбол
Чемпионаты мира
Золото	Китай 2007
Чемпионаты Европы
Золото	Финляндия 2009
Золото	Швеция 2013
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 15 января 2015. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 29 октября 2014.

Фатмире Алуши (алб. Fatmire Alushi, 1 апреля 1988), в девичестве Байрамай (алб. Bajramaj) — немецкая футболистка албанского происхождения, выступающая на позиции полузащитника, игрок женского футбольного клуба «Пари Сен-Жермен», игрок национальной сборной Германии. Чемпион мира (2007), двукратный чемпион Европы (2009 и 2013), бронзовый призер летних Олимпийских игр (2008).

Ранние годы

Фатмире Байрамай родилась 1 апреля 1988 года в городе Исток, Югославия (ныне — Республика Косово) в семье косовских албанцев. Родители Фатмире, Исмет и Ганимет Байрамай, приняли решение эмигрировать из страны. В 1993 году всей семьёй они переезжают в Германию.

Карьера

Клубная

Фатмире Байрамай начала свою карьеру в команде «Гизенкирхен». С 1997 по 2004 годы она играла за «Мёнхенгладбах», пока не перешла в футбольный клуб из Первой Бундеслиги «Дуйсбург 2001». Байрамай дебютировала в чемпионате в сентябре 2004 года и сразу же стала прочным игроком основы. В период выступлений за «Дуйсбург» спортсменка завоевала с командой титулы обладателя кубка УЕФА (2008/09), четырёхкратного серебряного призёра чемпионата Германии (2004/05, 2005/06, 2006/07, 2007/08) и обладателя кубка Германии (2008/09).

После пяти сезонов в «Дуйсбурге» Фатмире перешла в состав футбольного клуба «Турбине» из Потсдама, в составе которого добилась званий победителя (2009/10) и финалиста (2010/11) Лиги чемпионов УЕФА, а также двукратного чемпиона Германии (2009/10, 2010/11). В 2012 году вошла в состав команды «Франкфурт». Этот трансфер является самым дорогим за всю историю женской Бундеслиги. В 2014 году перешла в французский футбольный клуб «Пари Сен-Жермен».

В сборной

С 2003 года выступала за юношеские и молодёжные сборные Германии. 20 октября 2005 года дебютировала в составе основной национальной сборной в матче против Шотландии. Первый гол забила 29 июля 2007 года в ворота сборной Дании. В составе сборной стала чемпионом мира (2007), двукратным чемпионом Европы (2009, 2013), бронзовым призёром летних Олимпийских игр (2008) и обладателем кубка Алгарве (2014).

Личная жизнь

С 2007 года находилась в отношениях с албанским актёром Эшрефом Дурмиши. В июне 2011 года она начала встречаться с албанским футболистом Энисом Алуши. Пара поженилась в декабре 2013 года, Фатмире Байрамай взяла фамилию мужа, Алуши.

Достижения

Клубные

«Дуйсбург 2001»

• Кубок УЕФА: победитель (1) 2008/09
• Чемпионат Германии: серебряный призёр (4) 2004/05, 2005/06, 2006/07, 2007/08
• Кубок Германии: победитель (1) 2008/09; финалист (1) 2006/07

«Турбине»

• Лига чемпионов УЕФА: победитель (1) 2009/10, финалист (1) 2010/11
• Чемпионат Германии: победитель (2) 2009/10, 2010/11

«Франкфурт»

• Лига чемпионов УЕФА: финалист (1) 2011/12
• Кубок Германии: финалист (1) 2011/12

В сборной

• Чемпионат мира: победитель (1) 2007
• Чемпионат Европы: победитель (2) 2009, 2013
• Олимпийские игры: бронзовый призёр (1) 2008
• Кубок Алгарве: победитель (1) 2014
• Чемпионат Европы (до 19 лет): победитель (1) 2006

Индивидуальные

• Серебряный лавровый лист
• Золотой мяч ФИФА: третье место (2010)

Ссылки

• [www.lirab.com/cms/website.php Официальный фансайт]
• [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=237704 Статистика на сайте FIFA] (англ.)
• [ru.uefa.com/teamsandplayers/players/player=99263/profile/index.html Профиль Фатмире Алуши (Байрамай) на сайте UEFA]
• [www.dfb.de/index.php?id=131&no_cache=1&action=showPlayer&player=bajramaj_fatmire Профиль Фатмире Алуши (Байрамай) на сайте Немецкого футбольного союза]

Отрывок, характеризующий Алуши, Фатмире

– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.