Амаларий
| Амаларий лат. Amalarius | ||
| ||
|---|---|---|
| 809 — 813 | ||
| Предшественник: | Виццо | |
| Преемник: | Гетти | |
| ||
| 835 — 838 | ||
| Предшественник: | Агобард | |
| Преемник: | Агобард | |
| Рождение: | между 775 и 780 | |
| Смерть: | около 850 Мец | |
Амала́рий (Амала́р) из Ме́ца[1] (лат. Amalarius Symphosius, Amalarius Fortunatus; между 775 и 780, близ Меца — около 850, Мец) — католический литургист, богослов и поэт. Один из деятелей Каролингского Возрождения. Архиепископ Трира (809—813) и архиепископ Лиона (835—838).
Содержание
Биография
Учился у Алкуина. В 809—813 годах — архиепископ Трирский. В 813—814 годах в качестве посла Карла Великого ездил в Константинополь, на обратном пути посетил Рим. Воспоминания об этом путешествии нашли отражение в написанных гекзаметрами «Морских стихах» (Versus marini). В 830—831 годах вторично посетил Рим, где изучал римскую литургию, после чего, вероятно, возглавил императорскую Палатинскую академию в Ахене. В 835—838 годах Амаларий — архиепископ Лионский. Был смещён с этой должности на соборе в Кьерси по инициативе архидиакона Флора Лионского, который в своём доносе «Оpusculum de actione missae» объявил аллегорическое толкование мессы Амаларием небогоугодным и противоречащим традиции; в вину ему также ставилось использование песнопений на гимнографические тексты. После смещения с лионской кафедры Амаларий посвятил себя просвещению клира и научной деятельности.
Творчество
Богословие
Наиболее известны книги «О церковных службах» (De ecclesiasticis officiis, ок.823)[2] и «Об устройстве антифонария» (De ordine antiphonarii, ок.840), где Амаларий ссылается на составленный им новаторский антифонарий (не сохранился). Обе книги высоко ценились на всём протяжении Средних веков как справочник по католической литургике. Для Амалария исключительную важность имели вопросы отбора песнопений для конкретных богослужений и порядок их следования, при этом он сравнивал римский антифонарий (который ему удалось заполучить в Корби) с практикой пения, принятой в тогдашнем Меце и окрестных монастырях. В объяснениях Амаларием мессы и оффиция доминирует аллегорической метод, стремление с помощью изысканной (и даже надуманной) аллегории придать обрядам и молитвам более глубокий смысл. Среди других трудов Амалария — «О святом крещении» (De sacro baptismate), «Послание о времени освящения и поста» (Epistola de tempore consecrationis et ieiunii), «Эклоги о чине мессы» (Eclogae de officio missae), «Устав каноников» (De institutione canonicorum, известен также как «Ахенский устав».)
Гимнография
Велики заслуги Амалария в области «музыкального оформления» католического богослужения. Он впервые чётко поставил вопрос о двух формах исполнения григорианского хорала — антифонном и респонсорном, систематически описал важнейшие музыкально-литургические жанры суточных служб — антифон и респонсорий. Утрата составленного Амаларием реформаторского антифонария тем более досадна, что последующие поколения описывали его — по существу, превратно — как охранителя традиций наподобие Боэция. Предполагается, что в антифонарии Амалария были обильно представлены переходящие из одного мелизматического песнопения в другое фразы-«невмы»[3]. Высказывания Амалария позволяют сделать и другие важные предположения о тенденциях тогдашнего богослужения, отличавшегося большим локальным разнообразием и использованием «неканонических» жанров, в том числе (позже почти полностью упразднённых) секвенций.
Сочинения
- Migne J.-P. Patrologia Latina, tt. 99, 105.
- Monumenta Germaniae Historica. Antiquitates. Poetae latini medii aevi. Vol.I. Berlin, 1881, pp.426-428. (Versus marini).
- Amalarii episcopi opera liturgica omnia, ed. J.M.Hanssens // Studi e testi, tt.138-140. Città del Vaticano: Biblioteca Apostolica Vaticana, 1948—1950.
Напишите отзыв о статье "Амаларий"
Примечания
Литература
- Cabaniss M. Amalarius of Metz. Amsterdam 1954.
- Brunhölzl F. Geschichte der lateinischen Literatur des Mittelalters. Bd.1. München, 1975 (bes. S.437).
- Evans R.W. Amalarius of Metz and the singing of the Carolingian offices. Diss. New York Univ., 1977.
- Hiley D. Amalarius von Metz // Hiley D. Western plainchant. Oxford, 1993, pp.569-571.
- Steck W. Der Liturgiker Amalarius — Eine quellenkritische Untersuchung zu Leben und Werk eines Theologen der Karolingerzeit, hrsg. v. W.Aymans, G.L.Müller, M.Weitlauff // Münchener theologische Studien (Historische Abteilung). Bd. 35. München, 2000.
Ссылки
- [www.pravenc.ru/text/114218.html Амалар Симфозий]
- [www.bbkl.de/a/amalarius_v_m.shtml Amalarius] (нем.)
- [www.mgh.de/dmgh/resolving/MGH_Poetae_1_S._426 Vesus marini]
- Amalarius von Metz (нем.)
- [www.deutsche-biographie.de/sfz770.html Amalarius von Metz] (нем.)
- [www.newadvent.org/cathen/01376b.htm Amalarius of Metz] (англ.)
Отрывок, характеризующий Амаларий
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
