Бетц, Франц
| Франц Бетц Franz Betz | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти |
11 августа 1900 (65 лет) |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Профессии |
оперный певец |
| Певческий голос | |
| Коллективы | |
Франц Бетц (нем. Franz Betz; 19 марта 1835, Майнц — 11 августа 1900, Берлин, Германия) — немецкий оперный певец (бас-баритон)[1].
Содержание
Биография
Франц Бетц родился 19 марта 1835 в городе Майнце.
Обучался пению в городе Карлсруэ. Дебютировал на сцене Придворного театра Ганновера в опере Вагнера «Лоэнгрин», после чего выступал в различных театрах Германии. В 1859 году, успешно выступив в Берлинской придворной опере в «Эрнани» Верди, вошёл в состав её труппы, где оставался до 1897 года. Уход Бетца из театра был отмечен присвоением ему почётного звания «Каммерзенгер» Берлинской оперы.
Был женат на оперной певице (колоратурное сопрано) Йоханне Бетц (1837—1906).
Творчество
Первый исполнитель партии Ганса Сакса в опере Вагнера «Нюрнбергские мейстерзингеры» и Вотана в «Золоте Рейна» и «Валькирии» на премьере полного цикла «Кольцо Нибелунга»[2]. В роли Сакса Бетц выступил на сцене более ста раз, и стал ассоциироваться преимущественно с этим персонажем.
В мае 1872 года вместе с тремя другими певцами исполнял Девятую симфонию Бетховена на церемонии закладки первого камня в фундамент Байройтского фестивального театра.
Напишите отзыв о статье "Бетц, Франц"
Примечания
- ↑ [www.answers.com/topic/franz-betz-1 The Concise Oxford Dictionary of Music. Betz]
- ↑ Бетц, Франц // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Литература
- Бетц, Франц // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Newman, Ernest, The Life of Richard Wagner (4 Vols). Alfred Knopf, 1946.
- Rosenthal, H. and Warrack, J., «Betz, Franz», The Concise Oxford Dictionary of Opera, 2nd Edition, Oxford University Press, 1979, p. 49. ISBN 0-19-311321-X
Отрывок, характеризующий Бетц, Франц
– Да оттого, что незачем.– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
