Брумбол
Брумбол (англ. Broomball; метла + мяч) — зимняя спортивная командная игра, проводящаяся на ледяном поле с участием двух команд, состоящих из пяти полевых игроков и вратаря. Похожа на симбиоз хоккея с шайбой и флорбола, главные отличия от хоккея выражаются в инвентаре: мяч вместо шайбы; палка с симметричным пластиковым наконечником (метла) вместо клюшки; обувь с цепкой резиновой подошвой вместо коньков.
Содержание
Правила
Как и в хоккее, команда состоит из вратаря, двух защитников, центрфорварда и двух крайних нападающих. Если матч проходит на площадке существенно меньше хоккейной, то игроков меньше. Ворота хоккейные или больше размером, примерно как в футзале. Полевые игроки оснащены палкой с симметричным пластиковым наконечником, метлой, с помощью которой контролируют брумбольный мяч. Вбрасывание мяча в игру проводится аналогично хоккейному вбрасыванию шайбы. На ногах игроков одета обувь с цепкой резиновой подошвой. Для лучшего сцепления лёд не приводится в такое гладкое состояние, как в хоккее, но игроки всё равно не могут менять направление движения также быстро, как на неледовых покрытиях, поэтому также нередки бесконтактные падения. Для защиты используется экипировка подобно хоккейной, включая шлем. Вратарь кроме уплотнённой экипировки обязан надевать маску-клетку, у него есть ловушка, похожая на хоккейную. В одних разновидностях брумбола у вратаря есть клюшка, и играть он может стоя в полный рост; в других клюшки нет, а играть он должен стоя на коленях. Матч состоит из двух или трёх периодов, обычно по 20 минут. В случае ничейного счёта назначается дополнительное время, и обычно команды играют его без вратаря; выигрывает команда, забившая больше всего мячей в овертайме, а не забившая в нём первой. В случае очередного равенства назначаются буллиты. Игру обслуживают двое судей на льду, сигнализирующие о нарушении правил поднятием вверх руки с красной повязкой. В зависимости от уровня, матч могут также обслуживать хронометристы, секретарь, судьи за воротами. Брумбол является контактным видом спорта, но считается менее агрессивным, чем хоккей с шайбой.
История
Как считается, игра зародилась в Канаде. Первый зарегистрированный матч датируется 1909 годом, но есть сведения о матчах ещё в 1890-х[1]. Из Канады брумбол мигрировал в США и в 1960-х годах уверенно прижился в Миннесоте[2]. Затем он распространился и за пределы континента, став достаточно популярным в Австралии, Японии, Швеции, Германии, Италии и Швейцарии. Мировым руководящим органом брумбола стала Международная федерация ассоциаций брумбола (IFBA) со штаб-квартирой в Канаде. Каждые два года она проводит Чемпионат мира по брумболу, также известный как Кубок вызова. Доминируют на международных соревнованиях обычно североамериканские команды. IFBA планирует подать заявку на включение брумбола в олимпийские виды спорта; из национальных федераций брумбола в олимпийский комитет своей страны входит канадская.
Московский брумбол
Разновидностью брумбола является так называемый Московский брумбол (Moscow broomball), хотя сами участники называют его просто брумболом. В него играют иностранные граждане в столице России, в основном сотрудники посольств. Главное отличие заключается в инвентаре: метлой зовётся не что-то отдалённо похожее на инструмент уборки улиц, а она сама. Рабочая поверхность метлы, прутья кустарника, обматывается скотчем, а иногда и сгибается чтобы сделать её похожей на хоккейную клюшку. Сами матчи обычно проводятся на покрытых льдом теннисных кортах. В Московской лиге брумбола около 14 мужских и 7 женских команд. Россияне к игре не допускаются по причине опасения иностранцев, что набравшись опыта, москвичи станут на голову сильнее иностранцев, ведь ротация игроков (работников посольств и коммерческих организаций) в их командах очень велика.
Напишите отзыв о статье "Брумбол"
Примечания
Ссылки
- [www.internationalbroomball.org/ Официальный сайт IFBA]
- [www.moscowbroomball.org/ Moscow Broomball League]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Брумбол
Но Ростов не отвечал ему.– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
