Вильц, Луис Альфред
Поделись знанием:
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
| Луис Альфред Вильц англ. Louis Alfred Wiltz 
| ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 13 января 1880 — 16 октября 1881 | ||||
| Вице-губернатор: | Сэмюэл Дуглас Макинери | |||
| Предшественник: | Фрэнсис Николлс | |||
| Преемник: | Сэмюэл Дуглас Макинери | |||
| ||||
| 8 января 1877 — 13 января 1880 | ||||
| Губернатор: | Фрэнсис Николлс | |||
| Предшественник: | Цезарь Антуан[en] | |||
| Преемник: | Сэмюэл Дуглас Макинери | |||
| ||||
| 30 ноября 1872 — 30 ноября 1874 | ||||
| Предшественник: | Бенджамин Фландерс[en] | |||
| Преемник: | Чарльз Лидс[en] | |||
| Вероисповедание: | Римско-католическая церковь | |||
| Рождение: | 20 августа 1834 Новый Орлеан, Луизиана | |||
| Смерть: | 16 октября 1881 (47 лет) Новый Орлеан, Луизиана | |||
| Партия: | демократическая | |||
Луис Альфред Вильц (англ. Louis Alfred Wiltz; 20 августа 1834, Новый Орлеан, Луизиана — 16 октября 1881, там же) — американский политик, 29-й губернатор Луизианы.
Биография
Луис Альфред Вильц родился в Новом Орлеане в семье Дж. Б. Теофила и Луизы Ирэн (урожденной Виллануэва) Вильц. Окончив в 15 лет государственную школу, он начал работать в торговой компании Plauche and Co. После банкротства компании Вильц стал клерком 2-го окружного суда Луизианы[1].
С началом гражданской войны Вильц вступил рядовым в армию КША, но быстро дослужился до звания капитана[2]. Позже он был взят в плен, а затем выпущен во время обмена пленными[3]. В 1863 году Вильц женился на Микаэле Бьенвеню из Санкт-Мартинвилла[en]. У них родились четыре дочери и один сын[2][1].
В 1868 году Вильц был избран в Палату представителей Луизианы и школьный совет Нового Орлеана[1]. В 1872 году он был избран мэром, но не мог вступить в должность до 1875 года в связи с отказом республиканского мэра освободить офис[1]. Вильц также занимал должность спикера Палаты в 1875 году и вице-губернатора в 1877—1880 годах[3].
С принятием новой конституции штата Луизиана в 1879 году, губернаторский срок Фрэнсиса Николлса был сокращён на один год[4]. Новые выборы состоялись 2 декабря 1879 года, и Вильц легко победил своего республиканского оппонента. Он был приведён к присяге 13 января 1880 года[3][2]. Термин Вильца на посту губернатора ознаменовался расцветом коррупции. На состояние законодательной власти продолжала оказывать влияние коррумпированная лотерея Луизианы. Казначей штата, Эдвард Берк, присваивал государственные средства, государственные школы были заброшены, продолжалось утеснение чернокожего населения[4].
Луис Вильц, болевший туберкулёзом, умер в офисе 16 октября 1881 года[4][2]. Он был похоронен на кладбище Сент-Луис № 2 в Новом Орлеане[2][1].
Напишите отзыв о статье "Вильц, Луис Альфред"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [nutrias.org/~nopl/info/louinfo/admins/wiltz.htm Louis Alfred Wiltz] (англ.). New Orleans Public Library. Проверено 15 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DWPiQLDj Архивировано из первоисточника 8 января 2013].
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.la-cemeteries.com/Governors/Wiltz,%20Louis%20Alfred/Wiltz,%20Louis%20Alfred.shtml#GV28 Louis Alfred Wiltz] (англ.). La-Cemeteries. Проверено 15 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DWPisMS9 Архивировано из первоисточника 8 января 2013].
- ↑ 1 2 3 [www.nga.org/cms/home/governors/past-governors-bios/page_louisiana/col2-content/main-content-list/title_wiltz_louis.html Louisiana Governor Louis Aflred Wiltz] (англ.). National Governors Association. Проверено 15 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DWPjjjC2 Архивировано из первоисточника 8 января 2013].
- ↑ 1 2 3 [www.sos.la.gov/tabid/386/Default.aspx Louis Alfred Wiltz] (англ.). Louisiana Secretary of State. Проверено 15 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DWPkTvcL Архивировано из первоисточника 8 января 2013].
Литература
- John Kendall. Chapter 22: Wiltz // [penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Gazetteer/Places/America/United_States/Louisiana/New_Orleans/_Texts/KENHNO/22*.html History of New Orleans]. — Chicago and New York: The Lewis Publishing Company, 1922. — P. 342-358.
- Robert Sobel, John Raimo. Biographical Directory of the Governors of the United States, 1789–1978. — Westport, Conn.: Meckler Books, 1978. — Т. 4.
- Joseph G. Dawson III. The Louisiana Governors: From Iberville to Edwards. — Baton Rouge: Lousiana State University Press, 1990.
| ||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Вильц, Луис Альфред
– Я не люблю, когда ты так говоришь.– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
