Владимир Володаревич
| Владимир Володаревич | ||
| ||
|---|---|---|
| 1124 — 1128 | ||
| Предшественник: | Ростислав Володаревич | |
| Преемник: | Иван Ростиславич Берладник | |
| ||
| 1128 — 1141 | ||
| Предшественник: | Ростислав Володаревич | |
| Преемник: | удел ликвидирован | |
| ||
| 1141 — 1153 | ||
| Предшественник: | Иван Василькович | |
| Преемник: | Ярослав Владимирович Осмомысл | |
| Вероисповедание: | Православие | |
| Смерть: | 1153 | |
| Род: | Рюриковичи, Первая галицкая династия | |
| Отец: | Володарь Ростиславич | |
| Дети: | Ярослав Владимирович Осмомысл | |
Владимир Володаревич (Владимирко) (1104—1153[1][2]) — князь звенигородский (1124—1128), перемышльский (1128—1141), первый князь единого Галицкого княжества, основатель первой Галицкой династии, младший сын Володаря Ростиславича.
Содержание
Биография
В 1125—1126 годах Владимир при помощи венгерского короля боролся против своего брата Ростислава Перемышльского, поддержанного Васильковичами и Мстиславом Киевским.
По смерти брата Ростислава в 1128 году Владимир стал княжить в Перемышле[3] (в Звенигороде племянник Владимира Иван Ростиславич княжил до 1144 года, когда при поддержке части галицких бояр попытался свергнуть с престола своего дядю и был изгнан). В 1140 году вместе со своим двоюродным братом Иваном Васильковичем участвовал в борьбе его тестя Всеволода Ольговича Киевского против Изяслава Мстиславича. В 1141 году[4] Иван умер, и Владимир прибавил к своим владениям Теребовль и Галич, избрав последний своей столицей.
Владимир боролся за независимость княжества от великих князей киевских Всеволода Ольговича (1139—1146) и Изяслава Мстиславича (с перерывами 1146—1154), в борьбе против последнего поддерживал Юрия Долгорукого, на дочери которого Ольге женил своего сына Ярослава (1149). Во время осады Юрием Луцка он сорвал план Изяслава по нанесению деблокирующего удара, но и отстоял для него Волынь, так как не был заинтересован в новом соединении Киева и Волыни в одних руках. И.Я. Фроянов сделал предположение, что Владимир в период междувластия (после победы на Ольшанице) и сам подумывал занять княжеский престол, для чего совершил церемонию поклонения киевским и вышегородским святыням. Однако киевляне его не приняли[5]. После очередного внезапного нападения Изяслава с Волыни на Юрия и его изгнания из Киева Владимир недоумевал, как его союзник мог быть лишён информации о таком нападении.
После окончательного утверждения Изяслава Мстиславича в Киеве в результате победы на реке Руте (1151) киевский князь смог последовательно разгромить своих противников. Владимир был разбит Изяславом и венграми в 1152 году на реке Сане вблизи Перемышля, запросил мира и обещал вернуть Изяславу захваченные ранее волынские города. Но затем киевский посол, напомнивший Владимиру о прежней клятве, был изгнан, и хотя Владимир умер, посла вернули с дороги, а галицкий наследник Ярослав, признав старшинство Изяслава Мстиславича, на фактические уступки не пошёл. Изяслав с союзниками двинулся на Галич, и галицкое войско во главе с Ярославом потерпело жестокое поражение у Теребовля. Ярослав был вынужден признать киевского князя вместо отца и ездить подле его стремени, как и родной сын Изяслава Мстислав, но такое положение дел просуществовало недолго — до смерти Изяслава (1154).
Семья и дети
Жена — с 1117 года дочь Коломана Венгерского.
Дети:
- Ярослав Осмомысл.
- (?) Мария (Анастасия) — с 1151 года замужем за Болеславом Краковским.
- (?) Евдокия — предположительно[2] замужем за Генрихом Сандомирским.
Напишите отзыв о статье "Владимир Володаревич"
Примечания
- ↑ В W. Dworzaczek, Genealogia, Warszawa 1959, tabl. 31 указан год смерти 1153
- ↑ 1 2 Л.Войтович [litopys.org.ua/dynasty/dyn26.htm КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ СХІДНОЇ ЄВРОПИ]
- ↑ Владимир (русские князья) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Мартовский 6649 Ипатьевской летописи. Бережков Н. Г. [www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/beregk/03.php Хронология русского летописания]
- ↑ Фроянов И.Я. Древняя Русь IX-XIII веков. Народные движения. Княжеская и вечевая власть. М.: Русский издательский центр, 2014. С. 223.
Литература
- Корсакова В. Галицкие (князья) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Ссылки
- [www.krotov.info/acts/12/pvl/ipat0.htm Ипатьевская летопись]
- Л.Войтович [litopys.org.ua/dynasty/dyn26.htm КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ СХІДНОЇ ЄВРОПИ]
- Владимир (Владимирко) Володаревич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907. (Проверено 7 декабря 2009)
- Владимирко Володаревич // Советская историческая энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1963. — Т. 3. — С. 527.
Отрывок, характеризующий Владимир Володаревич
Mes loisirs ensuite et mes vieux jours eussent ete consacres, en compagnie de l'imperatrice et durant l'apprentissage royal de mon fils, a visiter lentement et en vrai couple campagnard, avec nos propres chevaux, tous les recoins de l'Empire, recevant les plaintes, redressant les torts, semant de toutes parts et partout les monuments et les bienfaits.Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная.
Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.
Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресс и свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.
Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине.
Я бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т.д.
Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной; всякое новое распространение – антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторство кончилось бы, в началось бы его конституционное правление…
Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
[Из 400000 человек, которые перешли Вислу, половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32 й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т.д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000.]
Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.
Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
