Глухов, Михаил Иванович

Михаил Иванович Глухов
генерал-майор М. И. Глухов
Дата рождения	12 февраля 1893(1893-02-12)
Место рождения	деревня Песьяне, Финеевская волость, Покровский уезд, Владимирская губерния, Российская империя; ныне — деревня Песьяне, Киржачский район, Владимирская область, Россия
Дата смерти	13 марта 1947(1947-03-13) (54 года)
Место смерти	Житомир (УССР, СССР)
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	пехота
Звание
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии	Награды Российской империи:

Михаи́л Ива́нович Глу́хов (1893—1947) — советский военачальник, генерал-лейтенант (1943).

Молодость

Родился 12 февраля 1893 года в деревне Песьяне Финеевской волости Покровского уезда Владимирской губернии. Ныне Киржачского района Владимирской области. Русский.

Служба в Русской императорской армии

В Русской императорской армии с октября 1914 года по июнь 1917 года. Ефрейтор. Участник Первой мировой войны.

Служба в Рабоче-крестьянской Красной армии

Принимал участие во взятии Зимнего дворца. В Красной гвардии — с 1917 года.

Гражданская война

В начале Гражданской войны проходил службу в должностях: заведующий агитационно-вербовочного отдела, заведующий отдела финансов и инструкторско-информационного отдела Покровского уездного военкомата (1918—1919), комиссар Минских пехотных командных курсов (1919—1920). В 1920 году служил в 1-м запасном полку 16-й армии, и.д. комиссара штрафной роты, комиссара полковой школы, помощник комиссара полка. В 1920—1921 годах был помощником военкома краткосрочных военных технических курсов 16-й армии. В 1919—1921 годах воевал на Южном и Западном фронтах против войск генерала А. И. Деникина и белополяков. С 1921 году — комиссар 31-х пехотных Смоленских курсов, начальник и военком 87-х Рославльских подготовительных курсов, врид помощника командира 2-го полка 12-й запасной стрелковой бригады курсантов. В марте 1921 года — командир отряда курсантов и военком курсов. Участвовал в подавлении Кронштадтского восстания.

Межвоенный период

Был начальником гарнизона города Рославль. С 1923 — комиссар 17-й пехотной Тульской школы. В 1924 окончил Военно-академические курсы высшего начсостава. С 1924 года служил в 24-й Владивостокской пехотной школе, и.д. помощника начальника и врид начальника школы. С 1926 г. — начальник учебной части Сибирских повторных курсов в г. Иркутске. С 1928 г. — командир и комиссар 36-го Славгородского стрелкового полка. Затем в том же году назначен начальником и военкомом Омской пехотной школы. С 1931 — командир и военком 65-й стрелковой дивизии СибВО, дислоцировавшейся в Тюмени. С 1932 — командир и военком 2-й колхозной стрелковой дивизии. С 1935 — командир 65-й стрелковой дивизии. С 1937 — командир 26-го стрелкового корпуса ОКДВА.

Арест, реабилитация

С марта 1938 года находился под следствием в органах НКВД по ложному обвинению. После тщательного расследования он был признан невиновным и в декабре 1939 года — реабилитирован.

После освобождения, ему выплатили должностной оклад за 18 месяцев.

С 1940 года — старший преподаватель кафедры тактики, затем начальник курса основного факультета Военной академии РККА им. М. В. Фрунзе.

Великая Отечественная война

С началом Великой Отечественной войны выполнял спецзадание в группе генерала армии И. В. Тюленева. В сентябре 1941 года назначен начальником штаба 61-й армии на Юго-Западном и Брянского фронтах. Участвовал в планировании ряда операций, в подготовке и ведении военных действий в ходе Московской битвы. До апреля 1942 года, армия провела успешные наступательные операции на болховском и орловском направлениях. С апреля 1942 г. М. И. Глухов — заместитель командующего 13-й армией Брянского фронта. В июле 1943 г. он был ранен и до октября находился на излечении в госпитале. С января 1944 г. генерал-лейтенант М. И. Глухов — командир 76-го стрелкового корпуса. В составе войск 1-го Украинского фронта корпус в январе успешно действовал при прорыве обороны противника на Луцком направлении, обеспечивая наступление ударной группы 13-й армии. Генерал-лейтенант М. И. Глухов успешно руководил частями корпуса в ходе Житомирско-Берличевской, Ровно-Луцкой, Проскуровско-Черновицкой наступательных операций, при освобождении городов Ровно, Горохов. Развивая стремительное наступление, части корпуса в составе 3-й гв. армии 1-го Украинского фронта отличились в Сандомирско-Силезской и Нижнесилезской наступательных операциях, овладев польскими городами Кельце, Нейштедтель (Нове-Мястечко), Фрейштадт (Кожухув). В ходе Берлинской стратегической наступательной операции корпус овладел г. Люббен, а в Пражской наступательной операции — участвовал в освобождении г. Прага. За отличие при прорыве обороны противника на р. Нейсе Глухов был представлен к присвоению звания Герой Советского Союза но в итоге награждён орденом Кутузова 2-й степени.

В составе сводного полка 1-го Украинского фронта участвовал в Параде Победы. С июня 1945 года служил в ЦГВ, и. д. заместителя командующего 3-й гв. танковой, а с декабря 1946 г. — 8-й механизированной армиями. Умер 13 марта 1947 году. Похоронен в Киеве на Лукьяновском кладбище (участок №17, ряд 3, место 6).

Награды

СССР

• Орден Ленина;
• 4 ордена Красного Знамени (1921, 1943);
• Орден Кутузова 1-й степени (29.05.1945);
• Орден Суворова 2-й степени;
• Орден Кутузова 2-й степени (1945);
• Орден Отечественной войны 1-й степени;
• Орден Красной Звезды (1932);
• Юбилейная медаль «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии» (1938).

Российская империя

• Георгиевский крест 4-й степени

Ссылки

[pamyat-naroda.ru/commander/270/ Глухов Михаил Иванович. Боевой путь]

Литература

• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 1. — С. 145—146. — ISBN 5-901679-08-3.
• Омское Краснознамённое. Омск. 1965 год.
• Омское Дважды Краснознамённое. Омск. 1969 год.
• В Сибири Рожденное. Страницы истории Омского высшего общевойскового командного дважды Краснознамённого училища им. М. В. Фрунзе — Омск, Омское книжное издательство. 1987 год.
• Омский кадетский корпус : история и современность / Басаев Виктор Романович. — Омск: Омский дом печати, 2003. — ISBN 5-86849-251-X
• Омское высшее общевойсковое командное училище за 180 лет своего существования и развития. Роль исторических традиций высших учебных заведений Сибири и России в духовном и профессиональном становлении молодого специалиста: (Тез. докл.). — Омск, 1993.
• [kdkv.narod.ru/WW1/index.html Сборник лиц, награждённых Орденом Красного Знамени и почётным революционным оружием — М.: Государственное военное издательство, 1926] — список содержит информацию о лицах, награждённых с момента учреждения ордена в 1918 году до начала 1925 года.

См. также

• Список репрессированных высших командиров и начальников Вооружённых сил СССР (1935—1945)#Комдивы

Отрывок, характеризующий Глухов, Михаил Иванович

– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.