Иммиграция в Квебек
Иммиграция в Квебек — процесс въезда иностранных граждан для постоянного жительства в канадскую провинцию Квебек. По соглашению с федеральным Правительством, Правительство провинции Квебек имеет право самостоятельно осуществлять относительно независимую от федеральной иммиграционную программу, выбор иммигрантов. Представители провинции Квебек находятся при канадских посольствах в разных странах мира. Федеральные власти занимаются только проверкой личности иммигрантов и выдачей виз.
Содержание
История иммиграции
Первые переселенцы из Европы в Квебек стали прибывать в начале XVIII века. Во время британского завоевания в 1760 году, на территории Квебека уже проживало 60 тысяч французских поселенцев и представителей многих коренных народов[1].
В конце XVIII века, миграционные потоки в провинцию Квебек были под пристальным вниманием британских властей, которые поощряли приток англоязычных поселенцев для формирования провинции Верхняя Канада. Некоторое число немецких наёмников, которые прибыли в Северную Америку, чтобы воевать за британские интересы во время войны за независимость США, также решили поселиться в провинции Квебек после войны.
В XIX веке многие шотландские и ирландские мигранты приехали на Восток Канады. Трое первых из пяти премьер-министров Канады родились на Британских островах. Томас Дарси Макги, самый знаменитый представитель ирландской общины, был убит Фенианцами.
В первые десятилетия XX века, Монреаль с пригородами стал домом для многих общин, в том числе мигрантов из Франции, Великобритании, шотландцев, ирландцев, итальянцев, евреев, поляков, португальцев и украинцев. Надо сказать, в то время, контроль миграционных потоков полностью перешёл под юрисдикцию федерального Правительства.
С 1945 по 1960 год, большая волна международной миграции сделала портрет квебекского общества гораздо более космополитичным. Мигранты приезжали не только из Европы, но и со всех континентов.
В 1960 году Квебек по соглашению с федеральным правительством стал принимать участие в отборе мигрантов на своей территории, в 1965 году был создан департамент иммиграции Квебека, в 1968 году и Министерство по делам иммиграции провинции Квебек.
В 1971 году квебекские чиновники получили право на проживание в посольствах Канады за рубежом и с 1978 года, Квебек может самостоятельно отбирать иммигрантов в соответствии с собственной системой оценки иммигрантов. С конца 1980-х, отмечается рост прибытия иммигрантов из Алжира, Марокко, Индии, Пакистана и Гаити, несмотря на это, происхождение иммигрантов очень разнообразно.
Иммиграция в Квебек с 1980 года
Количество иммигрантов, владеющих французским языком почти не изменилось с 1980 года, за исключением небольшого роста. В 1980 году для 12 % иммигрантов французский язык был родным, в 2006 году эта цифра составила 13,4 %.
Иммигранты, чей родной язык не является ни французским, ни английским языком, составляли абсолютное большинство уже в 1980 году, когда на них приходилось 77,1 % иммигрантов. Их число возросло до 83,2 % в 2006 году.
Квебекские власти надеются, что массовая иммиграция решит проблемы в сфере труда связанные с сокращением численности населения и старением населения.
Одной из признанных трудностей иммиграционной политики является то, что подавляющее большинство иммигрантов селится в окрестностях Монреаля, и что некоторые немонреальцы не имеют регулярных контактов с культурными общинами. Подсчитано, что около 40 % иммигрантов имеют базовые знания французского языка[2].
Процесс отбора иммигрантов
Квебек может самостоятельно отбирать иммигрантов для своей иммиграционной программы. Отбор осуществляется на основе балльной системы. Баллы начисляются за образование, опыт работы, владение французским и английским языками и наличие детей. Далее проводится собеседование с потенциальными иммигрантами, где выясняется их мотивация и уровень владения официальными языками Канады. После интервью кандидат в иммигранты проходит медицинское освидетельствование и проверку служб безопасности. Затем иммигрант получает статус постоянного резидента и иммиграционную визу[3].
См. также
Напишите отзыв о статье "Иммиграция в Квебек"
Примечания
- ↑ [www.thecanadianencyclopedia.com/index.cfm?PgNm=TCE&Params=F1ARTF0001857 Канадская энциклопедия]
- ↑ [www.spl.gouv.qc.ca/secretariat/t_surviefrancais.html Erreur 404 - Secrétariat à la politique linguistique]
- ↑ [www.immigration-quebec.gouv.qc.ca/ru/biq/vienne/immigrer-travailler.html Трудовая иммиграция в Квебек]. Бюро по иммиграции в Квебек в Вене. Проверено 24 октября 2010. [www.webcitation.org/67N49NNR7 Архивировано из первоисточника 3 мая 2012].
Ссылки
www.immigration-quebec.gouv.qc.ca - Официальный сайт министерства иммиграции Квебека
Отрывок, характеризующий Иммиграция в Квебек
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
