Кант, Минна

Минна Кант
Minna Canth
Имя при рождении:	Ulrika Wilhelmina Johnson
Дата рождения:	19 марта 1844(1844-03-19)
Место рождения:	Таммерфорс, ВКФ
Дата смерти:	12 мая 1897(1897-05-12) (53 года)
Место смерти:	Куопио, ВКФ
Род деятельности:	прозаик, драматург, журналист, общественный деятель
Годы творчества:	1878—1897
Направление:	реализм
Жанр:	рассказ, повесть, пьеса
Язык произведений:	финский, шведский

Ми́нна Ка́нт (фин. Minna Canth; в девичестве Ульрика Вильхельмина Йонсон швед. Ulrika Wilhelmina Johnson; 19 марта 1844, Таммерфорс — 12 мая 1897, Куопио, Великое княжество Финляндское) — финская писательница, драматург, журналист, автор рассказов, повестей и пьес, первая известная женщина-писатель в Финляндии. Свои произведения создавала как на финском, так и на шведском языке.

Минна Кант известна также как общественный деятель, борец за женское равноправие. В знак признания её заслуг перед обществом день её рождения, 19 марта, отмечается в Финляндии как государственный праздник — День равноправия

Биография

Родилась 19 марта 1844 года в Таммерфорсе в семье торговца Густава Вильхельма Йонсона (швед. Gustaf Wilhelm Johnson иногда встречается другой вариант фамилии — Johnsson) и его супруги Ульрики Антинтютяр, урождённой Арчелин (швед. Ulrika Antintytär Archelin). В детстве переехала со своими родителями в Куопио.

Получила диплом учителя народной школы в Йювяскюля, где и встретилась со своим мужем, лектором естествознания Йоханом Фердинандом Кантом, за которого вышла замуж в 1865 году.

После смерти мужа, Минна Кант с детьми переехала обратно в Куопио, где по стопам своих родителей также сделала карьеру в сфере торговли.

Финская литература в середине XIX века

Хотя первые образцы художественной литературы на финском языке относятся к середине XVI века, когда Абоский епископ Микаэль Агрикола (ок. 1510—1557) издал «Букварь финского языка» (ABCkiria), перевод Нового Завета и другие книги, до 1830-х годов она практически не развивалась.

Первым крупным финноязычным писателем стал Алексис Киви (1834—1872). Вторым писателем, сравнимым с ним по масштабу своего таланту, стала Минна Кант.

Драматург

Минна Кант писала пьесы как на финском языке, так и на шведском языке. На финском она писала в соавторстве с Каарло Бергбумом для Финского театра в Хельсинки (сейчас — Финский национальный театр). На шведском — пьесы для Шведского театра в Хельсинки.

Обзор сочинений

В своих первых произведениях Кант писала про жизнь деревни, этой теме в значительной степени посвящены «Новеллы и рассказы» (1878), а также две пьесы — "Кража со взломом (1882) и «В доме Ройнила» (1883).

Жизни рабочих, их бесправию и нищете посвящены пьеса «Жена рабочего» (1885) и новеллы «Бедные люди» (1886).

Библиография

Некоторые публикации Минны Кант

Перед годом публикации указано издательство.

• Agnes (Otava 1911)
• Anna Liisa (WSOY 1895)
• Hanna (Edlund 1886)
• Hän on Sysmästä (WSOY 1893)
• Kotoa pois (Otava 1895)
• Kovan onnen lapsia (Edlund 1888)
• Köyhää kansaa («Бедные люди») (Edlund 1886)
• Lain mukaan; Kauppa-Lopo (Weilin & Göös 1889)
• Murtovarkaus («Кража со взломом») (WSOY 1883)
• Papin perhe (Otava 1891)
• Roinilan talossa («В доме Ройнила») (WSOY 1885)
• Salakari (Edlund 1887)
• Spiritistinen istunto (Telén 1894)
• Sylvi (Otava 1893)
• Työmiehen vaimo («Жена рабочего») (WSOY 1885)

Издания на русском языке

• Хомсанту. — 1960.

Экранизации

Первый финский полнометражный художественный фильм был снят в 1913 году — это была картина «Сильвия» по одноимённому рассказу Минны Кант. Всего по произведениям Минны Кант было снято около двадцати художественных и телевизионных фильмов:

Семья

• Муж — Йохан Фердинанд Кант (1836—1879), преподаватель в учительской семинарии. В браке у них родилось семеро детей:
• Анни, в замужестве Левандер (1866—1911);
• Элли Вильхельмина (1868—1944);
• Ханна Ульрика (1870—1889);
• Хелка Мария, в замужество Майю, затем Вуорисало (1872—1943);
• Каарло Юхо (Юсси) (1874—1929);
• Петтер Хенрик (Пекка) (1876—1959);
• Лююли Августа, в замужестве Андерсин (1880—1969).

Память

В городе Куопио был установлен памятник писательнице. Ещё один памятник писательнице расположен в городе Ювяскюля, рядом с городской лютеранской церковью. А ещё один — в городе Тампере рядом с библиотекой и памятником жертвам гражданской войны.

В 1944 году в Финляндии была выпущена почтовая марка, посвящённая 100-летию со дня её рождения.

С 2003 года (официально — с 2007 года) в Финляндии в знак признания заслуг Минны Кант перед обществом день её рождения, 19 марта, отмечается как государственный праздник — День равноправия, или День Минны Кант.

В 2010 году в Финляндии была выпущена серебряная монета номиналом 10 евро, посвящённая известной писательнице.

Литература

• Крогерус Т. Минна Кант // Сто замечательных финнов. Калейдоскоп биографий = 100 suomalaista pienoiselämäkertaa venäjäksi / Ред. Тимо Вихавайнен (Timo Vihavainen); пер. с финск. И. М. Соломеща. — Хельсинки: Общество финской литературы (Suomalaisen Kirjallisuuden Seura), 2004. — 814 с. — ISBN 951-746-522-X.. — [www.kansallisbiografia.fi/pdf/kb_ru.pdf Электронная версия книги на сайте Финского биографического общества]. — [www.webcitation.org/6D0LhuAVV Архивировано] из первоисточника 18 декабря 2012. Проверено 27 декабря 2012. — См. также [www.kansallisbiografia.fi/kb/artikkeli/2816/ оригинальный текст статьи госпожи Теллерво Крогерус] на сайте Финского биографического общества. (фин.) (Проверено 2 сентября 2011)

Ссылки

• Кант, Минна // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span> (Проверено 2 сентября 2011)

Отрывок, характеризующий Кант, Минна

В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.