Кахоолаве
| Кахоолаве гав. Kaho'olawe | |
 | |
| 20°33′ с. ш. 156°36′ з. д. / 20.550° с. ш. 156.600° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=20.550&mlon=-156.600&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 20°33′ с. ш. 156°36′ з. д. / 20.550° с. ш. 156.600° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=20.550&mlon=-156.600&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Архипелаг | Гавайские острова |
| Акватория | Тихий океан |
| Страна |  США |
| Регион | Гавайи |
| Площадь | 116,5 км² |
| Наивысшая точка | 452[1] м |
| Население (2012 год) | 0 чел. |
Кахоолаве (гав. Kaho'olawe, известен также как Кахулави) — остров Гавайского архипелага, наименьший по площади из 8-ми основных Гавайских островов (116,5 км²)[2]. В административном отношении является частью округа Мауи.
Содержание
География
Расположен в 11,2 км юго-восточнее Мауи. Длина острова составляет 18 км, ширина — всего около 10 км. Самая высокая точка острова — кратер Луа-Макика на вершине горы Пуу-Моаулануи, высотой 452 м[1]. Климат Кахоолаве — относительно засушливый (менее 650 мм осадков в год)[3], так как невысокий профиль острова не позволяет создавать достаточное количество атмосферных осадков из преобладающих северо-восточных воздушных потоков. Кроме того, остров расположен в дождевой тени вулкана Халеакала, высотой 3055 м, который находится на острове Мауи.
Около четверти поверхности острова подверглась эрозии, уничтожившей верхний слой почвы и обнажившей слой сапролита.
История
Приблизительно в 1000 году н. э. остров был населён, и небольшие временные рыбацкие общины были образованы вдоль побережья. Некоторые области вдали от побережья использовались для сельского хозяйства, мелкозернистый базальт применялся для изготовления каменных орудий труда. Изначальный ландшафт острова, представлявший сухие леса с периодически пересыхающими ручьями, превратился в открытую саванну как результат вырубки лесов для дров и из-за расчистки территории под сельскохозяйственные земли[4]. Поселенцы строили каменные платформы для религиозных ритуалов, выреза́ли петроглифы и наносили рисунки на плоской поверхности камней. Эти следы ранней деятельности дошли до наших дней.
Кровопролитные войны между борющимися за власть вождями приводили к уничтожению посевов и сокращению численности населения. Так, во время войны, известной как Камокухи (гав. Kamokuhi), остров подвергся нападению и ограблению со стороны правителя острова Гавайи Каланиопуу (гав. Kalaniopu'u) во время его неудачной попытки свергнуть власть Камалалавалу (гав. Kamalalawalu), правителя Мауи[5].
С 1778 до 1800-х годов наблюдатели с проходящих мимо судов описывали остров как необитаемый и пустынный, лишённый воды и лесов. После прибытия миссионеров из Новой Англии гавайское правительство короля Камеамеа III заменило смертную казнь изгнанием, и Кахоолаве стал мужской колонией для преступников приблизительно в 1830 году. Пища и вода были в недостатке, многие заключённые голодали, некоторые переплывали пролив, чтобы найти пищу на Мауи. Закон, сделавший остров колонией, был отменён в 1853 году. Данные на 1857 год сообщают о 50 жителях острова. Вдоль берегов росли табак, ананасы, горлянка; небольшие участки земли занимали плантации сахарного тростника. Начиная с 1858 года гавайское правительство предпринимает несколько попыток завоза на остров скота и использования Кахоолаве как пастбища. Некоторые их этих попыток были относительно удачными, однако серьёзно проблемой была по-прежнему нехватка воды. [6] В течение последующих 80 лет ландшафт острова сильно изменился из-за засух и неконтролируемого перевыпаса скота. Пассатами был разрушен почти весь верхний наиболее плодородный слой почвы острова.
С 1910 по 1918 годы, согласно указу правительства Территории Гавайи, Кахоолаве был признан заповедником. Программа была рассчитана на восстановление растительного покрова острова, однако она явно провалилась. В 1918 году фермер Агнус Макфи с помощью землевладельца Гарри Болдуина взял остров в аренду на 21 год с целью разведения крупного рогатого скота. К 1932 году ранчо функционировало довольно успешно, однако позже начались засухи. В 1941 году Макфи сдал часть острова в субаренду Армии США. Чуть позже, в том же году, он полностью вывез скот с Кахоолаве.
Во время Второй мировой войны остров использовался как тренировочная база для солдат и морских пехотинцев США. В тренировочных целях остров бодвергался бомбардировкам, которые продолжились и после окончания Второй мировой, по время войн в Корее и Вьетнаме. Военно-морские силы США прекратили на острове учения только к 1990 году, а в 1994 году он был передан под юрисдикцию штата Гавайи. Законодательное собрание штата объявило весь остров и окружающие его воды заповедником.
Население
Точно неизвестно, как много людей населяло Кахоолаве, однако недостаток пресной воды, по-видимому, ограничивал население несколькими сотнями человек[7]. Приблизительно сто или более человек могли проживать в самом большом поселении, Хакиоава, располагавшемся на северном берегу, напротив острова Мауи. На сегоднящний день на острове нет постоянных жителей[8].
Напишите отзыв о статье "Кахоолаве"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.hawaii.gov/dbedt/info/economic/databook/db2004/section05.pdf Table 5.11 - Elevations of Major Summits] (PDF). [www.hawaii.gov/dbedt/info/economic/databook/db2004/ 2004 State of Hawaii Data Book]. State of Hawaii (2004). Проверено 23 июля 2007. [www.webcitation.org/65oFcgqlw Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ [www.hawaii.gov/dbedt/info/economic/databook/db2004/section05.pdf Table 5.08 - Land Area of Islands: 2000]. [www.hawaii.gov/dbedt/info/economic/databook/db2004/ 2004 State of Hawaii Data Book]. State of Hawaii (2004). Проверено 23 июля 2007. [www.webcitation.org/65oFcgqlw Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ [www.state.hi.us/dlnr/dofaw/cwcs/files/NAAT%20final%20CWCS/Chapters/CHAPTER%206%20kahoolawe%20NAAT%20final%20!.pdf Kahoolawe]. Hawaii's Comprehensive Wildlife Conservation Strategy. Hawaii Division of Land and Natural Resources. [www.webcitation.org/6I9Ark1nE Архивировано из первоисточника 16 июля 2013].
- ↑ Merlin Mark D. [www.hear.org/books/apineh1992/pdfs/apineh1992vi1merlinjuvik.pdf Alien Plant Invasions in Native Ecosystems of Hawaii: Management and Research]. — 1992. — P. 602.
- ↑ Fornander Abraham. [books.google.com/?id=tcQNAAAAQAAJ An Account of the Polynesian Race: Its Origins and Migrations, and the Ancient History of the Hawaiian People to the Times of Kamehameha I]. — London: Trübner & Co, 1880. — P. 156–157.
- ↑ [nicko.ru/%d0%ba%d0%b0%d1%85%d0%be%d0%be%d0%bb%d0%b0%d0%b2%d0%b5/ Беглый взгляд на Кахоолаве]
- ↑ [evols.library.manoa.hawaii.edu/bitstream/handle/10524/616/JL18045.pdf?sequence=1 Robert C. Schmitt and Carol L. Silva: Population Trends on Kahoolawe]
- ↑ [factfinder.census.gov/servlet/DTTable?_bm=y&-show_geoid=Y&-tree_id=4001&-_caller=geoselect&-context=dt&-errMsg=&-all_geo_types=N&-mt_name=DEC_2000_SF1_U_P001&-redoLog=true&-transpose=N&-search_map_config=|b=50|l=en|t=4001|zf=0.0|ms=sel_00dec|dw=0.3235256323641746|dh=0.22787245954044197|dt=gov.census.aff.domain.map.EnglishMapExtent|if=gif|cx=-156.5954874499071|cy=20.568734378783724|zl=5|pz=5|bo=318:317:316:314:313:323:319|bl=362:393:358:357:356:355:354|ft=350:349:335:389:388:332:331|fl=381:403:204:380:369:379:368|g=14000US15009031600&-PANEL_ID=p_dt_geo_map&-_lang=en&-geo_id=15000US150090303029&-CONTEXT=dt&-format=&-search_results=14000US15009030302&-ds_name=DEC_2000_SF1_U Block Group 9, Census Tract 303.02, Maui County] United States Census Bureau (Бюро переписи США)
Ссылки
- [www.hawaiianencyclopedia.com/kahoolawe.asp Кахоолаве в Гавайской энциклопедии] (англ.)
- [kahoolawe.hawaii.gov/ Сайт заповедника Кахоолаве] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кахоолаве
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.
