Кривоусые крохотки-моли
Поделись знанием:
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.
Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
| Кривоусые крохотки-моли | ||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 | ||||||||||||
| Научная классификация | ||||||||||||
|
||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||
| Bucculatricidae Wallengren, 1881 | ||||||||||||
|
|
Кривоусые крохотки-моли (лат. Bucculatricidae) — семейство бабочек.
Содержание
Описание
Бабочки мелкие с размахом крыльев 7—10 мм. Жилкование редуцировано: жилки R переднего крыла не слиты, M1 слита с М3, Си слиты. На заднем крыле R образуют общий ствол, срединная ячейка отсутствует.
Гусеницы большинства представителей минируют листья в ранних возрастах, затем питаются открыто. Окукливание в ребристых коконах.
Ареал
Распространение всесветное, кроме Новой Зеландии, 75 % видов обитает в Голарктике.
Систематика
Семейство включает крупный род Bucculatrix (около 200 видов в мировой фауне) и недавно описанный из Южной Африки род Leucodemia (Scoble et Scholtz).
- B. absinthii
- Кормовое растение: Artemisia
- B. acrogramma
- B. adelpha
- B. agilis
- Кормовое растение: Acacia horrida
- B. agnella
- Кормовое растение: Ambrosia artemisiifolia
- B. ainsliella
- Кормовое растение: Quercus
- B. alaternella
- Кормовое растение: Rhamnus alaternus
- B. albaciliella
- B. albedinella
- Кормовое растение:
- B. albella
- Кормовое растение: Paliurus spina-christi
- B. albertiella
- Кормовое растение: Quercus
- B. albiguttella
- Кормовое растение: Achillea
- B. alpina
- B. ambrosiaefoliella
- Plantas alimento: Ambrosia, Parthenium hysterophorus
- B. amiculella
- Кормовое растение: Quercus
- B. anaticula
- Кормовое растение: Ceanothus americanus
- B. andalusica
- Кормовое растение: Artemisia
- B. angustata
- B. angustisquamella
- B. anthemidella
- Кормовое растение: Anthemis tinctoria
- B. argentisignella
- Кормовое растение: Leucanthemum vulgare
- B. armeniaca
- B. arnicella
- Plantas alimento: Arnica cordifolia, Artemisia tridentata
- B. artemisiella
- Кормовое растение: Artemisia
- B. aspyctella
- B. atagina
- Кормовое растение: Artemisia campestris
- B. atrosignata
- B. bechsteinella
- Plantas alimento: Crataegus, Cydonia oblonga, Malus, Pyrus, Sorbus
- B. benacicolella
- Кормовое растение: Artemisia alba
- B. benenotata
- B. bicolorella
- B. bicristata
- B. brunnescens
- B. callistricha
- Кормовое растение: Corylus
- B. canadensisella
- Кормовое растение: Betula
- B. canariensis
- Кормовое растение: Artemisia canariensis
- B. cantabricella
- Кормовое растение: Convolvulus cantabricus
- B. capreella
- Кормовое растение: Achillea millefolium
- B. caribbea
- Кормовое растение: Cordia
- B. carolinae
- B. caspica
- B. ceanothiella
- Кормовое растение: Ceanothus
- B. ceibae
- Кормовое растение: Ceiba
- B. centaureae
- Кормовое растение: Centaurea triniifolia
- B. centroptila
- Кормовое растение: Firmiana colorata
- B. cerina
- Кормовое растение: Quercus
- B. chrysanthemella
- Plantas alimento: Argyranthemum frutescens, Chrysanthemum, Gonospermum
- B. cidarella
- Plantas alimento: Alnus, Myrica gale
- B. clavenae
- Кормовое растение: Achillea millefolium
- B. columbiana
- Кормовое растение: Iva axillaris
- B. coniforma
- B. copeuta
- Кормовое растение: Prunus pensylvanica
- B. cordiaella
- Кормовое растение: Cordia
- B. coronatella
- Кормовое растение: Betula
- B. crataegi
- B. crateracma
- Кормовое растение: Bombax ceiba
- B. cretica
- B. cristatella
- Кормовое растение: Achillea millefolium
- B. criticopa
- B. cuneigera
- Кормовое растение: Aster shortii
- B. demaryella
- B. diffusella
- Кормовое растение: Artemisia maritima
- B. disjuncta
- B. divisa
- Кормовое растение: Balsamorhiza sagittata
- B. domicola
- Кормовое растение: Quercus palustris
- B. dominatrix
- Кормовое растение: Baccharis pilularis
- B. eclecta
- Кормовое растение: Ulmus pumila
- B. enceliae
- Кормовое растение: Encelia farinosa
- B. epibathra
- Кормовое растение: Grewia tiliaefolia
- B. ericameriae
- Кормовое растение: Ericameria arborescens
- B. errans
- Кормовое растение: Aster
- B. eucalypti
- Кормовое растение: Eucalyptus
- B. eugrapha
- B. eupatoriella
- Кормовое растение: Eupatorium perfoliatum
- B. eurotiella
- Plantas alimento: Krascheninnikovia lanata, Senecio
- B. evanescens
- B. exedra
- Кормовое растение: Firmiana platanifolia
- B. fatigatella
- Plantas alimento: Artemisia campestris, Leucanthemopsis alpina
- B. firmianella
- Кормовое растение: Firmiana
- B. flexuosa
- Кормовое растение: Acacia nilotica
- B. floccosa
- B. flourensiae
- Кормовое растение: Flourensia cernua
- B. formosa
- B. frangutella
- Кормовое растение: Rhamnus
- B. franseriae
- Кормовое растение: Ambrosia deltoidea
- B. frigida
- B. fugitans
- Кормовое растение: Corylus
- B. fusicola
- Кормовое растение: Helianthus
- B. gnaphaliella
- Кормовое растение: Helichrysum arenarium
- B. gossypiella
- Кормовое растение: Gossypium
- B. gossypii
- Кормовое растение: Gossypium
- B. helianthemi
- Кормовое растение: Helianthemum sessiliflorum
- B. helichrysella
- Кормовое растение: Helichrysum italicum
- B. herbalbella
- Кормовое растение: Artemisia herba-alba
- B. humiliella
- B. ilecella
- Кормовое растение: Ilex
- B. illecebrosa
- Кормовое растение: Helianthus
- B. immaculatella
- B. improvisa
- Кормовое растение: Tilia americana
- B. infans
- B. insolita
- B. inusitata
- Кормовое растение: Juniperus communis
- B. ivella
- Plantas alimento: Baccharis, Iva frutescens
- B. jugicola
- Plantas alimento: Achillea oxyloba, Leucanthemopsis alpina
- B. kendalli
- Кормовое растение: Colubrina texensis
- B. kimballi
- B. koebelella
- Кормовое растение: Artemisia californica
- B. laciniatella
- Кормовое растение: Artemisia laciniata
- B. lassella
- B. latella
- B. latviaella
- B. lavaterella
- Кормовое растение: Lavatera
- B. leptalea
- Кормовое растение: Artemisia dracunculus
- B. leucanthemella
- Plantas alimento: Chrysanthemum, Leucanthemum, Staehelina dubia
- B. litigiosella
- Кормовое растение: Quercus
- B. locuples
- Кормовое растение: Alnus serrulata
- B. longula
- Кормовое растение: Helianthus annuus
- B. loxoptila
- Кормовое растение: Gossypium
- B. luteella
- Кормовое растение: Quercus alba
- B. magnella
- Кормовое растение: Solidago
- B. maritima
- Кормовое растение: Aster tripolium
- B. mehadiensis
- B. mendax
- Кормовое растение: Dalbergia sissoo
- B. mesoporphyra
- B. micropunctata
- B. montana
- B. myricae
- Кормовое растение: Myrica gale
- B. needhami
- Кормовое растение: Helianthus
- B. nigricomella
- Кормовое растение: Leucanthemum vulgare
- B. nigripunctella
- B. niveella
- Кормовое растение: Solidago
- B. noltei
- Кормовое растение: Artemisia vulgaris
- B. ochristrigella
- B. ochrisuffusa
- Кормовое растение: Quercus alba
- B. ochritincta
- B. orophilella
- B. packardella
- B. paliuricola
- Кормовое растение: Paliurus
- B. pallidula
- B. pannonica
- Кормовое растение: Artemisia maritima
- B. paroptila
- Plantas alimento: Comptonia peregrina, Myrica gale
- B. parthenica
- Кормовое растение: Parthenium hysterophorus
- B. parvinotata
- B. perficta
- B. phagnalella
- Кормовое растение: Phagnalon saxatile
- B. platyphylla
- B. plucheae
- Кормовое растение: Pluchea odorata
- B. polymniae
- Кормовое растение: Smallanthus uvedalius
- B. polytita
- B. pomifoliella
- Plantas alimento: Ambrosia, Amelanchier laevis, Chaenomeles japonica, Crataegus, Cydonia oblonga, Malus, Prunus, Pyrus
- B. pseudosylvella
- Кормовое растение: Rhamnus saxatilis
- B. ptochastis
- B. pyrivorella
- Plantas alimento: Pisum sativum, Pyrus
- B. quadrigemina
- B. quinquenotella
- Plantas alimento: Ampelopsis, Quercus rubra
- B. ratisbonensis
- Кормовое растение: Artemisia campestris
- B. recognita
- Кормовое растение: Quercus macrocarpa
- B. regaella
- Кормовое растение: Helianthemum sessiliflorum
- B. rhamniella
- Кормовое растение: Rhamnus
- B. ruficoma
- Plantas alimento: Gossypium, Ipomoea batatas
- B. salutatoria
- Кормовое растение: Artemisia tridentata
- B. santolinella
- Кормовое растение: Santolina chamaecyparissus
- B. seneciensis
- Кормовое растение: Senecio
- B. seorsa
- Кормовое растение: Artemisia tridentata
- B. seperabilis
- Кормовое растение: Baccharis pilularis
- B. sexnotata
- Кормовое растение: Aster
- B. simulans
- Кормовое растение: Helianthus annuus
- B. solidaginiella
- Кормовое растение: Solidago
- B. sororcula
- B. speciosa
- Кормовое растение: Solidago
- B. spectabilis
- B. sphaeralceae
- B. sporobolella
- Кормовое растение: Sporobolus airoides
- B. staintonella
- Кормовое растение: Populus
- B. subnitens
- B. taeniola
- Кормовое растение: Salvia apiana
- B. telavivella
- B. tenebricosa
- B. tetradymiae
- Кормовое растение: Tetradymia axillaris
- B. thoracella
- B. thurberiella
- Plantas alimento: Cienfuegosia thespesioides, Gossypium
- B. transversata
- Кормовое растение: Ambrosia psilostachya
- B. tridenticola
- Кормовое растение: Artemisia tridentata
- B. trifasciella
- Plantas alimento: Castanea, Quercus rubra
- B. turatii
- Кормовое растение: Paliurus aculeatus
- B. ulmella
- Plantas alimento: Pinus sylvestris, Quercus, Sorbus, Ulmus
- B. ulmicola
- B. ulmifoliae
- Кормовое растение: Ulmus
- B. ulocarena
- B. univoca
- Кормовое растение: Ipomoea aquatica
- B. variabilis
- Plantas alimento: Tidestromia, Baccharis pilularis
- B. verax
- Кормовое растение: Trewia nudiflora
- B. viguierae
- Кормовое растение: Heliomeris longifolia
- B. xenaula
- Кормовое растение: Sterculia
- B. zizyphella
- Кормовое растение: Ziziphus
- B. zophopasta
- Кормовое растение: Quercus garryana
Напишите отзыв о статье "Кривоусые крохотки-моли"
Литература
- Niels P. Kristensen: Lepidoptera, moths and butterflies. In: Maximilian Fischer (Hrsg.): Handbook of Zoology. 1. Auflage. Band 4 – Arthropoda: Insecta, Teilband 35, de Gruyter, Berlin, New York 1998, ISBN 3-11-015704-7, S. 110.
Отрывок, характеризующий Кривоусые крохотки-моли
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.
Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
