Ливен, Карл Андреевич

Карл Андреевич Ливен<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Военный губернатор Архангельской губернии
28 декабря 1798 года — 23 ноября 1799 года
Предшественник:	князь Михаил Михайлович Волконский
Преемник:	Сергей Андреевич Беклешов
Министр народного просвещения Российской империи
1828 год — 20 марта 1833 года
Предшественник:	Александр Семёнович Шишков
Преемник:	граф Сергей Семёнович Уваров
Рождение:	1 февраля 1767(1767-02-01)
Смерть:	31 декабря 1844(1844-12-31) (77 лет) Балгале, Тальсенский уезд, Курляндская губерния, Российская империя
Место погребения:	имение Сентен
Род:	Ливены
Имя при рождении:	Карл-Христофор фон Ливен
Отец:	Отто-Генрих-Андреас (Андрей Романович) фон Ливен
Мать:	Шарлотта Карловна фон Гаугребен
Военная служба
Годы службы:	1788—1801
Принадлежность:	Российская империя Российская империя
Звание:	генерал от инфантерии
Командовал:	Тульский мушкетёрский полк, Ряжский мушкетёрский полк, лейб-Гренадерский полк, лейб-гвардии Преображенский полк, Архангельский гарнизонный полк
Сражения:	Штурм Праги (1794)
Награды:	4-го кл. Золотое оружие «За храбрость»

Барон, потом граф (с 1799) и светлейший князь (с 1826) Карл Андре́евич Ли́вен (01.02.1767—31.12.1844) — генерал от инфантерии, министр народного просвещения Российской империи, член Государственного совета Российской империи.

Биография

Карл-Христофор фон Ливен происходил из древнейшего в Прибалтике дворянского рода Ливен, получившего в XVII веке баронское достоинство. Старший из четырёх сыновей генерал-майора барона Отто-Генриха-Андреаса (Андрея Романовича) фон Ливена (1726—1781) от брака с баронессой Шарлоттой Карловной фон Гаугребен (1743—1828), бывшей воспитательницей детей императора Павла I, в 1799 году возведённой с нисходящим потомством в графское, а в 1826 году — в княжеское достоинство Российской империи с титулом Светлости.

Получил домашнее образование. По желанию матери рано поступил на военную службу и принял участие в русско-шведской войне 1788—1790.

В 1791 году находился в Бессарабии в качестве адъютанта при штабе князя Потёмкина.

В 1794 году участвовал в боевых действиях в Польше: командуя Тульским мушкетёрским полком, отличился при взятии Праги (предместье Варшавы).

Награждён 1 января 1795 года золотым оружием с надписью «За храбрость» и орденом св. Георгия 4-го класса (№ 564 по кавалерскому списку Судравского и № 1135 по списку Григоровича-Степанова)

Во всемилостивейшем уважении на усердную службу и отличное мужество, оказанное 24-го октября при взятии приступом сильно укрепленного Варшавского предместия, именуемого Прага, где он со вверенным полком, выдержав перекрестные выстрелы, скоропостижно перешел ров и, опрокинув неприятеля, овладел валом, нанеся мятежникам великое поражение.

С 27.07.1797 — генерал-майор; 08.03.1799 произведён в генерал-лейтенанты, назначен командиром лейб-гвардии Преображенского полка.

27.07.1797—11.08.1798 — шеф Ряжского мушкетёрского полка.

23.11.1799—07.11.1801 — военный губернатор Архангельской губернии.

05.03.1800—03.07.1801 — шеф гарнизонного полка.

03.07.1801—27.12.1801 — шеф Архангельского гарнизонного полка.

В 1801 году вышел в отставку, поселился в своем курляндском имении Сентен, где проводил большую часть времени, занимаясь благотворительностью и сельским хозяйством, но не прерывая связей с высшими кругами столичного общества.

С 1817 года по 25 апреля 1828 года — попечитель Дерптского учебного округа. Хотя предшествующий жизненный и служебный опыт Ливена имел мало общего с его новыми обязанностями, он добросовестно трудился на посту попечителя. При нём Дерптский институт получил новый устав и обогатился приобретением ценных естественно-исторических коллекций; были открыты медицинский институт, педагогическо-филологическая и богословская семинарии; при содействии Ливена на различные кафедры университета были приглашены крупные ученые, организован ряд важных научных экспедиций; значительно увеличен контингент студентов университета.

В 1826 году назначен членом Государственного совета и в Верховный уголовный суд по делу декабристов.

20 декабря 1826 года избран почётным членом Российской академии наук.

В 1827 году пожалован в генералы от инфантерии.

С 1828 по 20.03.1833 год — министр народного просвещения. В качестве министра не внёс ничего нового в систему управления народным образованием.

Был инициатором создания «Евангельского библейского общества» (которое было «обломком» Российского библейского общества). Деятельность этого общества распространялась лишь на протестантское население Российской империи.

После отставки проживал в своём имении в Балгале, Тальсенский уезд, Курляндии, где и скончался на 78-м году жизни. Удостоен высших российских орденов — до ордена Святого Владимира 1-й степени включительно.

Современники считали Ливена человеком добрым, обходительным и мягким в общении, однако вспыльчивым, умевшим распознавать людей и находить в них своих помощников, обладавшим твердостью в достижении намеченных целей, ценившим науки и просвещение. Разделял религиозные идеи Моравских братьев.

Награды

российские:

• Орден Святого Георгия 4-й ст. (1795)
• Золотая шпага «За храбрость» (1795)
• Орден Святого Иоанна Иерусалимского командорский крест (1798)
• Орден Святой Анны 1-й ст. (1799)
• Орден Святого Александра Невского (1819)
• Бриллиантовые знаки к Ордену Святого Александра Невского (1826)
• Орден Святого Владимира 1-й ст. (1829)

Семья

Был дважды женат:

1. жена с 06.03.1797 — баронесса Анна Елизавета Вильгельмина фон дер Остен-Сакен (1778—1818); у них 4 сына:
   • Андрей Карлович (1798—1856), генерал-майор;
   • Карл Карлович (1799—1881);
   • Александр Карлович (1801—1880), генерал от инфантерии, сенатор;
   • Фёдор Карлович (1803—1866).
2. жена с 23.08.1821 — графиня Екатериной Владимировной Ребиндер (ум. 15.11.1821), умерла от чахотки

Ссылки

• Исмаилов Э. Э. Золотое оружие с надписью «За храбрость». Списки кавалеров 1788—1913. — М., 2007.
• Ливен // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). — СПб., 1869.
• [www.bbl-digital.de/eintrag// Ливен, Карл Андреевич] в словаре Baltisches Biographisches Lexikon digital  (нем.)

Отрывок, характеризующий Ливен, Карл Андреевич

– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.