Ликсус
Координаты: 35°12′00″ с. ш. 6°06′40″ з. д. / 35.20000° с. ш. 6.11111° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=35.20000&mlon=-6.11111&zoom=14 (O)] (Я)
Ликсус (лат. Lixus, финик. «Вечный») — древний город на атлантическом побережье Марокко, расположенный на правом берегу реки Лукос, в 4 км к северо-востоку от находящегося в её устье марокканского порта Лараш. Один из первых городов Магриба.
Рядом с развалинами Ликсуса проходит автомагистраль А1[fr], соединяющая Рабат и Танжер.
История
Основан финикийцами не позднее VIII века до н. э., на месте ещё более древнего города; затем был аннексирован Карфагеном. Являлся частью финикийской/карфагенской цепи поселений на берегу Атлантического океана. После падения Карфагена и убийства в 40 году н.э. царя Мавретании Птолемея Ликсус вошёл в состав Римской империи, став форпостом римской провинции Мавретания Тингитанская.
В VII веке н. э. заиливание устья Лукоса привело к тому, что порт был перенесён в Лараш, в сторону берега, после чего Ликсус постепенно обезлюдел; однако жизнь в нём продолжалась и некоторое время после арабского завоевания Магриба в VIII веке, о чём свидетельствует найденная при раскопках мечеть.
В 1970 году развалины Ликсуса посетил Тур Хейердал, готовившийся в этих местах к отплытию «Ра II». По версии Хейердала (которую он и доказывал путешествием на «Ра»), именно от Ликсуса отплывали древние финикийские и египетские мореплаватели, ставшие основателями мезоамериканских культур. В пользу этой версии говорит и то, что техника кладки древних фундаментов города совпадает с уникальной техникой кладки древних мезоамериканских цивилизаций, в которой камни «тщательно обтёсаны и пригнаны друг к другу, словно в гигантской мозаике, так что все швы прямоугольные, даже если у камня десять или двенадцать граней»[1].
В район Ликсуса древние греки помещали местонахождение знаменитых садов Гесперид, из которых Геракл привёз золотые яблоки.
Экономика
Одними из основных занятий жителей Ликсуса были рыболовство, производство гарума и добыча соли[2].
Археологические работы
С 1948 по 1969 годы на месте поселения непрерывно велись археологические работы. Среди раскопанных объектов — храмы, стены IV века н.э., бани, мозаичные полы, развалины Капитолия.
Правовой статус
С 1 июля 1995 года Ликсус является кандидатом на вхождение в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО[3].
Напишите отзыв о статье "Ликсус"
Ссылки
- [www.lexicorient.com/morocco/lixus.htm «LIXUS — Lonely Roman ruins»]
Примечания
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Ликсус
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.
В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
