Литуаника (фестиваль)

«Lituanica» («Литуáника») — традиционный ежегодный рок-фестиваль середины 80-х, времён Перестройки и Гласности в СССР. Проводился в столице Литовской Советской Социалистической Республики (ЛССР) Вильнюсе, в 1985—1989 гг. Являлся продолжателем традиций рок-фестиваля «Opus», также проводившегося в Вильнюсе — с 1979 по 1982 г. Оказал, пожалуй, решающее влияние на развитие рок-музыки в Литве.

Организован клубом «LITUANIKA» (интерклуб, существующий при ЛКСМ ЛССР с 12 октября 1983, был назван именем «Литуаника», в честь 50-летнего юбилея полета Дарюса и Гиренаса через Атлантику). В 1984 г. руководство клуба «Литуаника» решило организовать музыкальный фестиваль и провести его в 1985 г. Этот фестиваль по указу ВЛКСМ должен был быть посвящён XII Московскому международному фестивалю молодежи и студентов.

«Литуаника-85»

«Литуаника-85» проходил в мае 1985 г., организован Вильнюсским горкомом комсомола и интерклубом «Литуаника». Помимо 15 рок-групп из разных городов страны, на нём также выступили и джазовые коллективы со всего СССР. Проходил в вильнюсском Дворце культуры и спорта МВД.

1985.05.24 (пятница)

ВИА Биржайской реставрационной мастерской (рук. Е. Гражис); Джазовый ансамбль под руководством В. Чекасина (Вильнюс); ВИА «Opossum» (Таллин); джазовый ансамбль под руководством Р. Багдонаса (Паневежис); ВИА «Rondo» (Каунас, рук. А. и Г. Тауткасы).

1985.05.25 (суббота)

ВИА «Impulsas» (шакяйский творческий коллектив под рук. Руткаускас); Джазовый квинтет (Тбилиси); ВИА «Meтро» (Минск); ВИА «Сельский час» (Рига); ВИА «Искра» (Ташкент).

1985.05.26 (воскресенье)

ВИА «Uniform» (Таллинн); Джазовый дуэт (Ленинград); ВИА «Post scriptum» (Тбилиси); Ансамбль Вильнюсского электрографического института «Katarsis» (рук. П. Пошкус); ВИА Вильнюсской межведомственной охраны «Студия» (рук. Й. Пулкаускас).

• Лауреаты: «Ad Libitum» и «Метро» (жюри под руководством Микалоюса Новикаса).
• Приз зрительских симпатий достался группе из Вильнюса под руководством Йонаса Пулкаускаса.
• Приз за профессионализм получил Манзур Ташматов из Ташкента.
• Приз будущей надежды получила Джордана Буткуте.

«Литуаника-86»

«Литуаника-86» проходил 23—25 мая 1986 года во Дворце культуры МВД. В число организаторов вошла и Литовская государственная филармония. В фестивале участвовали 16 рок-групп из Ленинграда, Москвы, Таллина, Риги, Минска, Вильнюса, Калининграда, в том числе «Аквариум», «Браво», «Ария», «Юмправа», «Antis», «003», «Группа Гуннара Грапса». Фестиваль значительно усилил интерес общественности к ранее запрещавшейся рок-музыке. Сильный состав участников и разбирающаяся в роке публика создали неповторимую атмосферу. «Литуаника−86» стал фестивалем, на котором рок заявил о себе в полную силу, а некоторые группы сразу же приобрели всесоюзную известность.

В нём принимало участие 16 групп.

Участники фестиваля:

1986.05.23 (пятница)

«Метро» (Минск); «Hetero» (Эстония); «003» (Калининград); Театр пантомимы (Вильнюс); «AD Libitum» (Вильнюс, рук. П.Пошкус); «Браво» (Москва);

1986.05.24 (суббота)

ВИА «Студия» (Вильнюс); ВИА «Sipoli» (Рига); ВИА «Бондо»(«Бонда»?) (Минск); «Aрия» (Москва); «Jumprava» (Рига); «Группа Гуннара Грапса» (Латвия); «Аквариум» (Ленинград); ВИА «Лаборатория рока», рук. A. Oрлов (Вильнюс)

1986.05.25 (воскресенье)

Концерт молодежи "Anonsas"; «Antis»; «Plentas» (Пасвалис(Рига?); «Foje» (Вильнюс); «Hilda» (Вильнюс);

Концерт лауреатов.

На фестивале работало 2 жюри: официальное, с представителями госфилармонии, и составленное из рок-экспертов молодого поколения. При определении итогов мнения разошлись, и был принят компромисс: лауреатами стали «Сиполи», «Группа Гуннара Грапса», «Браво», «Аквариум» и «Ария» (приз за профессионализм). Группа «003» из Калининграда названа самой большой надеждой на будущее. Симпатии публики завоевала группа «Antis», выступавшая вне конкурса.

Любимицей публики стала группа под руководством Гуннара Грапса, лучшая вокалистка - Жанна Агузарова из «Браво», за мастерство исполнения награждена группа Гуннара Грапса, за лучшую композицию --«Sipoli», «Браво» — за лучшую программу, «Aквариум» — за оригинальность стиля. Приз надежд вручен группе «003», «Комсомольской правды» — «Jumprava».

«Литуаника-87»

«Литуаника-87» проводился 19—24 мая 1987 г. в Большом зале Вильнюсского Дворца спорта. Первые два дня были посвящены панораме литовской рок-музыки. Организаторы постарались создать демократическую атмосферу — стулья в партере убрали, публика могла танцевать или с трибун наблюдать за выступающими; минимальное количество милиции и дружинников. По сравнению с 1986 годом количественный состав участников вырос (28 групп), но в качественном отношении уступал прошлогоднему. Наряду с самобытными группами выступали и откровенно слабые, малоинтересные в музыкальном отношении. Камерные группы, исполнявшие интеллектуальные, сложные в композиционном смысле программы, практически затерялись. В итоге фестивальные концерты получились неровными, хотя общее впечатление осталось хорошее: «Литуаника-87» стал всесоюзным праздником рок-музыки, в котором участвовали такие интересные группы, как «Бригада С», «Кино», «АВИА» и «АукцЫон».

3-й фестиваль «Литуаника 87» прошел 19—24 мая 1987 г. в Вильнюсском дворце спорта. Организаторы: интерклуб «Литуаника» и государственная филармония Литвы. В нём принимало участие 28 групп из СССР. Было проведено 6 конкурсных вечеров, которые посетило 20 тыс. человек. Первый и второй дни были посвящены литовским группам.

1987.05.19 (вторник). Панорама литовской рок-музыки

«Ad libitum» (Вильнюс); «Balana» (Вильнюс); «Ekslibris» (Вильнюс); «Impulsas» (Шакяй); «Ramybės skveras» (Kедайняй); «Utopija»; «Post skriptum» (Вильнюс).

1987.05.20 (среда). Панорама литовской рок-музыки

«Hilda» (Вильнюс); «Faktas» (Вильнюс);

«Kardiofonas» (Kаунас) «Horoskopas» (Kвунас) «Piligrimas» (Каунас) «АукцЫон» (Ленинград)

1987.05.21 (четверг)

Группа Гуннара Грапса (Taллинн); «Juke boks» (Тбилиси); «Бригада С» (Mосква)

«Желтые почтальоны» (Рига) «Katedra» (Вильнюс) «Tigro metai» (Каунас)

1987.05.22 (пятница)

«Николай Коперник» (Москва); «Jumprava» (Рига); «Облачный край» (Архангельск); «Antis»; «Kolumbus Krist» (Taллинн)

1987.05.23 (суббота)

«Ночной проспект» (Москва); «Наутилус Помпилиус»; «Opus» (Рига); «АВИА» (Ленинград); «Кино» (Ленинград); «Livi» (Лиепая).

1987.05.24 (воскресенье)

Форум представителей рок-клубов страны «Развитие рок-клубов и молодежной музыки».

Концерт джазовой музыки на пл. Кутузова: группы А.Абаряускаса и П.Вишняускаса

• Участники фестиваля: «Бригада С» (Москва), «Опасные соседи» (Ленинград), «Николай Коперник» (Москва),

Комиссия жюри под председательством Саулюса Шальтениса, основной приз вручила группе «Antis» (за 1 место проголосовали все 14 членов комиссии), группа «Lyvi» (Лиепая, рук. Юрий Яковлев) и группа из Свердловска "Наутилус Помпилиус" (рук. Вячеслав Бутусов). Лауреаты «Jumprava», «Ad Libitum» и «Соседи» (Ленинград)

Обладателями дипломов фестиваля стали 5 рок-групп: «Jumprava» из Риги (приз союза композиторов ЛССР за лучшую рок-композицию), «Aвиа» из Ленинграда (приз фестиваля за оригинальность), «Katedra» (Вильнюс), «Opus» (Рига) и группа Г. Грапса (Tаллинн).

Лауреаты: «Антис», «Наутилус Помпилиус», «Livi».

Призы фестиваля также получили группа «Николай Коперник» (Москва), группа «Katedra» солист П.Мешкела (вокал), гитарист группы Г.Грапса Ю. Стиханов, исполнитель «Aвиа» Н.Гусев (клавишные).

Декоратор фестиваля — A. Лапенис, режиссёр по свету — Н.Бирулис, группа «Jumprava», звукорежиссёр — A.Залецкис, ведущий фестиваля — A. Kливечка.

Концерт снимала американская телекомпания CBS. Лучшие выступления были изданы на пластинке под названием «LITUANIKA '87» (именно в таком написании), выпущенной фирмой «Мелодия» (Мелодия, C60 26577 009).

«Литуаника-88»

«Литуаника-88» проводился 13—18 сентября 1988 года в Вильнюсском Дворце спорта. Организаторы: молодежный клуб «Литуаника», Литовский фонд культуры и Комитет защиты мира, Госфилармония, Каунасский клуб молодежной музыки «Балтика». Было решено отказаться от идеи всесоюзного рок-фестиваля и сделать «Литуанику» фестивалем прибалтийского региона.

В конце 1987 г., после фестиваля «Литуаника», большинство самых активных членов интерклуба «Литуаника» вышли из юридической зависимости от ВЛКСМ. ВЛКСМ всегда старался контролировать движение рок-музыкантов ЛССР. Практически до 1988/1989 г. на территории ЛССР было невозможным организовать какое-либо мероприятие международного масштаба без согласования с Компартией ЛССР, проверки комсомольскими и молодежными органами и их одобрения. Все это время со дня первого фестиваля в 1985 г. ВЛКСМ всячески пытались придать рок-фестивалю идеологические значение, не разрешали музыкантам групп использовать собственные названия (нужно было указывать ВИА — вокально-инструментальный ансамбль), ансамбль обязательно должен был входить в какую-либо организацию, тексты подвергались цензуре и т. д. Только благодаря благосклонности председателя культурного фонда Чесловасу Кудабе и его заместителю Геримантасу Тарвидасу был зарегистрирован молодежный клуб «Литуаника», в который вошли люди, вышедшие из бывшего интерклуба при ВЛКСМ.

ВЛКСМ всячески пытался помешать регистрации клуба под именем «Литуаника» вне юрисдикции ВЛКСМ. По этим причинам фестиваль «Литуаника» 1988 г. был перенесен на сентябрь. Фестиваль «Литуаника» 1988 г. был посвящён 55-летнему юбилею полета Дарюса и Гиренаса над Атлантикой.

На фестивале «Литуаника-88» выступило 20 групп из Литвы, Эстонии, Латвии, Ленинграда и 10 зарубежных из ГДР, ФРГ, Польши, Финляндии, Голландии, Западного Берлина. Наибольший интерес вызвали выступления зарубежных групп, особенно панк-группа из ФРГ «Die Toten Hosen» и западноберлинская new wave «Boom Operators».

4-й фестиваль «Литуаника’88» прошел в 13—18 сентября 1988 г. в Вильнюсском Дворце Спорта.
Организаторы: клуб «Литуаника» при культурном фонде Литвы, государственная филармония Литвы.

Участники фестиваля: «Die Toten Hosen» из ФРГ , «BoomOperators» из Западного Берлина, «Foje» (Вильнюс), «Katedra» (Вильнюс), «AD Libitum» (Вильнюс), J.M.K.E (Эстония), «Horoskopas» (Литва), «Ноль» (Ленинград), " Zig-Zag (Латвия), «P-3» (Эстония), «K.Remonts» (Латвия), «Utopija» (Литва), «Jumprava» (Латвия), «Soul Stroika» (Эстония), «Ultima Thule» (Эстония), «Drama» (Литва), «Singer Vinger» (Эстония), «Asparez» (Aрмения), «Skalsa» (Литва, рук. Г. Кажемекас, Вильнюсский художественный институт, «Вежливый отказ» (Mосква), «Bix» (Литва), «Бригада С» (Москва), «Odis» (Латвия), «Lyvi» (Латвия), "Blues Mobil Band (Грузия), «Ломбард» (Польша), «Prinzz» (ГДР), ULO (ФРГ), «Broselmaschine» (ФРГ), «Havana black» (Финляндия), «Kadaverbank» (Голландия), «Izimbra» (Голландия), «Dada» (Польша), «Телевизор» (Ленинград), «Великие Луки» (Tаллинн).

По сравнению с предшествующими годами фестиваль утратил мощь, подбор групп по региональному принципу и приглашение многих начинающих коллективов снизило уровень программ. С большой симпатией зрители встретили первое после 2-летнего перерыва выступление группы «Foje» из Вильнюса, которая получила приз организаторов фестиваля. От объявления лауреатов решили отказаться (приз организаторов фестиваля был вручен группе «Foje»). Завершением фестиваля стал митинг-концерт под открытым небом в одном из парков(?) Вильнюса. Он по-настоящему выразил атмосферу демократизации общества в условиях Перестройки. Мероприятие приобрело международное значение. Во время фестиваля в Нагорном парке прошел митинг-концерт Саюдиса. Весь концерт транслировался в прямом эфире Литовского Радио; режиссёр — Альгирдас Клова.

«Литуаника-89»

Участники фестиваля: «Katedra» и др.

После фестиваля 1988 г. члены клуба «Литуаника» стали активными участниками движения «Саюдис», инициировали обращение к молодежи литовцев мира, призывая всех к встрече в Литве и закончили свою деятельность.

На это призыв в прессе в 1989 г. отозвалось много литовской молодежи со всего мира. На первую встречу собралась часть участников старой «Литуаники», а также множество новых людей. В 1989 г. была учреждена литовское молодежное общество «Литуаника».

Самым значимым событием было мероприятие 1989 г. — дни литовской молодежи мира в Тракай. «Литуаника» также участвовала в координации круглого стола молодежных организаций (по инициативе члена правления «Саюдис» Альвидаса Медалинскаса), организовала несколько экспедиций в Сибирь в места литовских ссыльных.

Продолжение

12—13 сентября 2015 в Нагорном парке (Вильнюс) прошел фестиваль с тем же названием («Литуаника-30»). Участие в нём приняли и много групп, игравших некогда и на исторических фестивалях «Литуаника30»: «Rebelheart», «Airija», «BA», Саулюс Прусайтис, «Hetero» (Эстония), «Jumprava» (Латвия); «Airija», А. Макаревич, Б. Гребенщиков и «Аквариум», звёзды джаза с В. Чекасиным.

См. также

• Железный марш
• Рок-панорама-86

Ссылки

• [golden-under.narod.ru/333/1/05.htm Литуаника входит в штопор] // Золотое подполье
• Троицкий А. [www.fedy-diary.ru/?p=3419 РОК-МУЗЫКА В СССР: ОПЫТ ПОПУЛЯРНОЙ ЭНЦИКЛОПЕДИИ // Часть вторая]

Отрывок, характеризующий Литуаника (фестиваль)

В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».