Борет, Лонг
Поделись знанием:
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.
(перенаправлено с «Лонг Борет»)
| Лонг Борет кхмер. ឡុង បូរ៉េត<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 26 декабря 1973 — 17 апреля 1975 | |||
| Президент: | Лон Нол | ||
| Предшественник: | Ин Там | ||
| Преемник: | Пенн Нут | ||
| |||
| 15 октября 1972 — 26 декабря 1973 | |||
| Президент: | Лон Нол | ||
| Предшественник: | Сон Нгок Тхань | ||
| Преемник: | Кеукы Лим | ||
| |||
| 3 мая 1971 — 12 марта 1972 | |||
| Президент: | Ченг Хенг | ||
| Вероисповедание: | буддист | ||
| Деятельность: | политик | ||
Лонг Боре́т (кхмер. ឡុង បូរ៉េត; 3 января 1933, Киенсвай, провинция Кандаль, Французский Индокитай — 17 апреля 1975, Пномпень) — камбоджийский политический деятель, премьер-министр Камбоджи (Кхмерской Республики) в 1973—1975 гг.
Биография
Политические посты
Уроженец провинции Кандаль. Занимал должность министра информации в (1971—1972 гг.) и министра иностранных дел (1972—1973 гг.). 9 декабря 1973 г. занял пост премьер-министра.
Лонг Борет, Лон Нон и принц Сисоват Сирик Матак, в отличие от многих других политиков Кхмерской республики Лон Нола, бежавших из столицы, находились на своих рабочих местах вплоть до 17 апреля 1975 года, когда в Пномпень вошли «красные кхмеры». Лонг Борет оставался при исполнении несмотря на то, что числился в «списке смертников», обнародованном Сиануком в Пекине. После захвата власти «красные кхмеры» допрашивали его в Министерстве информации вместе с другими чиновниками высшего ранга, не пожелавшими (или не успевшими) покинуть Пномпень.
Гибель
Вскоре заместитель командира фронта «красных кхмеров» Кой Тхуон организовал в отеле Монором Комитет по вычищению врагов. Его первым действием был приказ о немедленном уничтожении Лон Нона и других ключевых фигур прежнего режима. Лонг Борет был казнён на стадионе Сёркль Спортиф (фр. Cercle Sportif) в Пномпене.
Основные даты
- 9 декабря 1973 — Лонг Борет становится премьер-министром Кхмерской Республики (официальное название Камбоджи в 1970—1975 годах).
- 1 апреля 1974 — распущенный днём ранее Верховный Политический совет заменён Исполнительным советом, состоящим из четырёх человек (Лон Нол, Сирик Матак, Лонг Борет и Состене Фернандес).
- 17 июня 1974 — Лонг Борет формирует формирует новый Кабинет министров, состоящий из 16 человек.
- 11 марта 1975 — президент Кхмерской Республики Лон Нол отдаёт приказ премьеру Лонг Борету сформировать новое правительство и упраздняет пост главнокомандующего вооружёнными силами.
- 8 апреля 1975 — Лонг Борет ведёт безуспешные переговоры о перемирии с представителями «красных кхмеров» в Бангкоке.
Напишите отзыв о статье "Борет, Лонг"
Ссылки
- Документ [www.ford.utexas.edu/library/exhibits/vietnam/750206a.htm Ambassador John Dean’s Cable on the Cambodia Settlement, February 6, 1975] на сайте ford.utexas.edu
- Документ [jimmycarterlibrary.org/library/oralhistory/clohproject/Cambodia.pdf John Gunther Dean's Oral History: Cambodia] на сайте jimmycarterlibrary.org
- Статья [news.bbc.co.uk/onthisday/hi/dates/stories/april/12/newsid_2524000/2524143.stm 1975: US pulls out of Cambodia] на сайте news.bbc.co.uk
- [aefek.free.fr/iso_album/long_boret.pdf Long Boret] (фр.). Проверено 9 марта 2014.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Это заготовка статьи о главе правительства. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Борет, Лонг
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.
