Лёгкая атлетика на летних Олимпийских играх 1992 — бег на 1500 метров (женщины)
Поделись знанием:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.
Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
| Лёгкая атлетика на летних Олимпийских играх 1992 года 
| ||
|---|---|---|
| Трековые дисциплины | ||
| 100 метров | мужчины | женщины |
| 200 метров | мужчины | женщины |
| 400 метров | мужчины | женщины |
| 800 метров | мужчины | женщины |
| 1500 метров | мужчины | женщины |
| 3000 метров | женщины | |
| 5000 метров | мужчины | |
| 10 000 метров | мужчины | женщины |
| 100 м с барьерами | женщины | |
| 110 м с барьерами | мужчины | |
| 400 м с барьерами | мужчины | женщины |
| 3000 м с пр. | мужчины | |
| Эстафета 4х100 м | мужчины | женщины |
| Эстафета 4х400 м | мужчины | женщины |
| Шоссейные дисциплины | ||
| Марафон | мужчины | женщины |
| Ходьба 10 км | женщины | |
| Ходьба 20 км | мужчины | |
| Ходьба 50 км | мужчины | |
| Технические дисциплины | ||
| Прыжки в длину | мужчины | женщины |
| Тройной прыжок | мужчины | |
| Прыжки в высоту | мужчины | женщины |
| Прыжки с шестом | мужчины | |
| Толкание ядра | мужчины | женщины |
| Метание диска | мужчины | женщины |
| Метание копья | мужчины | женщины |
| Метание молота | мужчины | |
| Многоборья | ||
| Семиборье | женщины | |
| Десятиборье | мужчины | |
| Вид соревнований |  Олимпийские игры, легкоатлетическая программа[1]
|
| Место проведения |  Испания, Барселона, Олимпийский стадион
|
| Дисциплина | Бег на 1500 метров среди женщин |
| Забеги | 05.08.1992 |
| Полуфиналы | 06.08.1992 |
| Финал | 08.08.1992 |
| Число участников | 43 |
Содержание
Рекорды
Мировой и олимпийский рекорды к моменту начала совревнований:
| Мировой | 3.52,47 | Казанкина, Татьяна |  СССР
|
Цюрих | 03.08.1980 |
|---|---|---|---|---|---|
| Олимпийский | 3.53,96 | Иван, Паулаen |  Румыния
|
Сеул | 01.10.1988 |
Результаты
Восьмёрка лучших
Барселона, Олимпийский стадион, 08.08.1992
| № | Рез. | Участник | Лет | Страна | Пр. |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 3.55,30 | Булмерка, Хассиба | 24 |  Алжир |
|
| 2 | 3.56,91 | Рогачёва, Людмилаen | 25 |  ОК |
|
| 3 | 3.57,08 | Цюй Юнься | 19 |  КНР |
|
| 4 | 3.57,92 | Самоленко-Доровских, Татьяна | 30 | ОК |
|
| 5 | 4.00,20 | Лю Лиen | 21 | КНР |
|
| 6 | 4.00,59 | Суньига, Майтеen | 27 | Испания |
|
| 7 | 4.01,91 | Рыдзь, Малгожатаen | 25 |  Польша |
|
| 8 | 4.02,03 | Подкопаева, Екатеринаen | 40 | ОК |
Предварительные забеги
В следующий круг выходят по двое лучших в каждом забеге плюс шесть из остальных по лучшему времени.
Барселона, Олимпийский стадион, 05.08.1992
Полуфиналы
В финал выходят четверо лучших в каждом забеге.
Барселона, Олимпийский стадион, 06.08.1992
Финал
Барселона, Олимпийский стадион, 08.08.1992
| № | Рез. | Участник | Лет | Страна | Пр. |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 3.55,30 | Булмерка, Хассибаen | 24 | Алжир |
|
| 2 | 3.56,91 | Рогачёва, Людмилаen | 25 | ОК |
|
| 3 | 3.57,08 | Цюй Юньсяen | 19 | КНР |
|
| 4 | 3.57,92 | Самоленко-Доровских, Татьяна | 30 | ОК |
|
| 5 | 4.00,20 | Лю Лиen | 21 | КНР |
|
| 6 | 4.00,59 | Суньига, Майтеen | 27 | Испания |
|
| 7 | 4.01,91 | Рыдзь, Малгожатаen | 25 | Польша |
|
| 8 | 4.02,03 | Подкопаева, Екатеринаen | 40 | ОК |
|
| 9 | 4.02,60 | Мутола, Марияen | 19 |  Мозамбик |
|
| 10 | 4.03,42 | Пламер, Петти Сьюen | 30 |  США |
|
| 11 | 4.06,44 | Фидатов, Еленаen | 32 | Румыния |
|
| AC | – | Беслиу-Мелинте, Дойнаen | 35 | Румыния |
DNF |
См. также
- Лёгкая атлетика на Олимпийских играх
- Лёгкая атлетика на летних Олимпийских играх 1992
- Лёгкая атлетика на летних Олимпийских играх 1988 — бег на 1500 метров (женщины)
- Лёгкая атлетика на летних Олимпийских играх 1996 — бег на 1500 метров (женщины)
Напишите отзыв о статье "Лёгкая атлетика на летних Олимпийских играх 1992 — бег на 1500 метров (женщины)"
Примечания
- ↑ Все материалы данного раздела, кроме фрагментов, отмеченных особо, взяты с сайта [www.sports-reference.com/olympics/summer/1992/ATH/womens-1500-metres.html Athletics at the 1992 Barcelona Summer Games: Women’s 1500 metres].
Отрывок, характеризующий Лёгкая атлетика на летних Олимпийских играх 1992 — бег на 1500 метров (женщины)
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.
Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
