Миссионеры-облаты Непорочной Девы Марии
 | |
| Полное название |
Миссионеры-облаты Пресвятой и Непорочной Девы Марии |
|---|---|
| Латинское название |
Congregatio Missionariorum Oblatorum Sanctissimae et Immaculatae Virginis Mariae |
| Сокращение |
O.M.I. |
| Церковь | |
| Основатель |
св. Шарль де Мазено |
| Дата основания |
1816 |
| Год утверждения |
1826 |
| Количество монашествующих |
4 046 (2014) |
| [www.omiworld.org Сайт ордена] | |
Миссионеры-облаты Пресвятой и Непорочной Девы Марии (лат. Congregatio Missionariorum Oblatorum Sanctissimae et Immaculatae Virginis Mariae) — католическая монашеская конгрегация, основанная в 1816 году в Экс-ан-Провансе (Франция) святым Шарлем де Мазено. Самая известная и многочисленная из нескольких монашеских конгрегаций, использующих в своём названии слово «облаты», поэтому часто называемая просто «облаты».
История
Основатель ордена Шарль де Мазено происходил из знатной семьи, которая была вынуждена бежать из Франции в Италию во время Великой французской революции. По возвращении на родину юный Шарль поступил в семинарию, в 1811 году он был рукоположен в священники.
25 января 1816 года Шарль де Мазено и четыре его сподвижника объединились для проповеди Евангелия в Провансе. Эта дата считается датой основания конгрегации[1]. Революция нанесла по Католической церкви во Франции и, в особенности, по монашеству, тяжелейший удар; многие монастыри не сумели восстановиться после их закрытия революционными властями, тысячи священников и монахов были убиты. Главной целью конгрегации было содействовать обновлению церковной жизни во Франции в послереволюционный период. Члены общества миссионеров-облатов проповедовали, в основном, среди бедных слоёв населения, широко использовали в проповеднической деятельности провансальский язык, на котором говорили простые люди в Провансе.
Первоначально сподвижники Шарля де Мазено именовали себя «Обществом миссионеров Прованса» и принимали в свои ряды только священников. Затем в ряды общества стали принимать и братьев без священнического сана, название было изменено на современное, а после официального утверждения в 1826 году папой Львом XII общество превратилось в полноценную монашескую конгрегацию[1].
Традиционно, одним из главных направлений работы конгрегации было миссионерство, а отличительной чертой духовности — особое почитание Девы Марии. С 1841 года облаты присутствуют в Канаде, с 1847 года на Цейлоне и в США, с 1849 года — в Алжире, с 1852 года в Южной Африке[1]. В 1848 году монахи конгрегации основали в Байтауне (совр. Оттава) Байтаунский колледж, который впоследствии был преобразован в Оттавский университет[2].
В первой половине XX века конгрегация быстро развивалась, в 1921 году она насчитывала около 2200 человек, через 30 лет число членов ордена выросло более чем в три раза. Пика численности конгрегация достигла в 1966 году — 7890 человек, впоследствии численность постепенно, но неуклонно снижалась[3].
Основатель конгрегации Шарль де Мазено в 1975 году был беатифицирован, а в 1995 году канонизирован[4]. Двое других членов конгрегации, Иосиф Жерар и Иосиф Цебуля также были беатифицированы в конце XX века.
Современное состояние
В 2014 году в конгрегации состояло 4046 человек, из них 2983 священника[3]. Облаты ведут свою деятельность в 992 приходах и миссионерском пункте[3]. Главные направления деятельности — служение в приходах, преподавание в семинариях, работа с молодёжью, организация реколлекций, строительство и обустройство санктуариев, посвященных Деве Марии.
Обители облатов широко распространены по миру и присутствуют на пяти континентах: 1450 человек служат в Европе, 750 — в Канаде, более 700 — в Африке, 630 — в Азии, 480 — в США, 360 — в Латинской Америке[5]. 580 человек проходят формацию в ордене, готовясь к принесению обетов[5]. Возглавляет конгрегацию генеральный настоятель, избираемый на 6 лет. С 2010 года генеральным настоятелем является Луи Лужен (США)[6].
Характерной особенностью облачения облатов Непорочной Девы Марии является большой наперсный крест, который монахи конгрегации по уставу обязаны целовать до и после литургии[1].
На постсоветском пространстве облаты Непорочной Девы Марии присутствуют на Украине, в Белоруссии и России. По данным на 2014 год на Украине было 27 священников и три монаха без сана в восьми обителях в городах Киев, Чернигов, Гнивань, Славутич, Обухов, Львов, Тывров, Полтава, Евпатория[7]. Украинские приходы объединены в отдельную делегатуру, к которой принадлежит и единственный приход, окормляемый облатами в России — в городе Пятигорск[8]. К числу облатов Непорочной Девы Марии принадлежит епископ Яцек Пыль, вспомогательный епископ епархии Одессы-Симферополя и глава крымского пасторского округа, де-факто возглавляющий Католическую церковь в Крыму[9]. В Белоруссии конгрегация имеет три обители[1].
Напишите отзыв о статье "Миссионеры-облаты Непорочной Девы Марии"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 «Облаты» //Католическая энциклопедия. Т.3. М.:2007. Ст. 963—967
- ↑ [oce.catholic.com/index.php?title=University_of_Ottawa University of Ottawa]
- ↑ 1 2 3 [www.catholic-hierarchy.org/diocese/dqomi.html Oblates of Mary Immaculate]
- ↑ [www.eugenedemazenod.net/?page_id=11 Eugene de Mazenod speaks to us]
- ↑ 1 2 [www.omiworld.org/content.asp?artID=4 «Who are we?». Официальный сайт конгрегации ]
- ↑ [www.omiworld.org/superior-general.asp?v=S Superior General]
- ↑ [www.omi.org.ua/uk/oblaty-in-ukraine.html Делегатура Місіонерів Облатів Непорочної Марії в Україні]
- ↑ [www.omi.org.ua/uk/krywyj-rig.html Пятигорск. Преображения Господня]
- ↑ [sibcatholic.ru/2015/02/11/priglashaem-na-rabotu-v-nashix-prixodax-intrevyu-s-episkopom-iz-kryma/ Сибирская католическая газета]
Литература
- [www.newadvent.org/cathen/11184b.htm Католическая энциклопедия (англ.)]
- «Облаты» //Католическая энциклопедия. Т.3. М.:2007. Ст. 963—967
Ссылки
- [www.omiworld.org Официальный сайт]
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/dqomi.html Статистика ордена]
Отрывок, характеризующий Миссионеры-облаты Непорочной Девы Марии
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
