Монки

Монки или монги, исп. Monqui, Mongui — один из коренных народов юга Калифорнийского полуострова (ныне мексиканский штат Южная Нижняя Калифорния). Во время первого контакта с испанцами в XVII веке обитали близ современного города Лорето. По-видимому, первыми из европейцев их встретили испанцы, исследовавшие Калифорнийский залив в XVII веке. В конце XVII веке иезуитские миссионеры неоднократно предпринимали попытки обратить монки в христианство. Иезуит родом из Тироля Эусебио Кино вместе с адмиралом Исидро Атондо-и-Антильоном безуспешно пытался основать миссию в Сан-Бруно на северной оконечности территории племени монки в 1683—1685 гг. (Bolton 1936). Первую постоянную миссию в Нижней Калифорнии основал в 1697 г. в Лорето Хуан Мария де Сальватьерра.

Кино и Сальватьерра оставили слишком мало записей о быте племён, которые они посещали. Большинство фактов о культуре монки известно благодаря случайным комментариям в отчётах путешественников, а также работам иезуита-историка Мигеля Венегаса (1757, 1979). Монки были охотниками и собирателями; они собирали различные ресурсы на побережье залива, а также в долинах внутренней части Калифорнийского полуострова и в горах Сьерра-Гиганта. Они не знали ни земледелия, ни керамики, а их социальная организация была, по-видимому, основана на автономных местных общинах, которые часто враждовали друг с другом. Традиционная культура монки исчезла до конца XVIII века под влиянием испанского культурного воздействия, а также из-за эпидемий занесённых европейцами болезней.

Статус языка монки остаётся неопределённым. Уильям К. Массей (William C. Massey, 1949) предполагал, что монки говорили на языке кочими или его диалекте. Лейлендер, напротив, предполагал, что язык монки не был связан с кочими, и мог представлять собой диалект языка их южных соседей гуайкура (Laylander 1997).

Литература

• Bolton, Herbert Eugene. 1936. The Rim of Christendom: A Biography of Eusebio Francisco Kino, Pacific Coast Pioneer. Macmillan, New York.
• Laylander, Don. 1997. «The linguistic prehistory of Baja California». In Contributions to the Linguistic Prehistory of Central and Baja California, edited by Gary S. Breschini and Trudy Haversat, pp. 1–94. Coyote Press, Salinas, California.
• Massey, William C. 1949. «Tribes and languages of Baja California». Southwestern Journal of Anthropology 5:272-307.
• Venegas, Miguel. 1757. Noticia de la California y de su conquista temporal, y espiritual hast el tiempo presente. 3 vols. M. Fernández, Madrid.
• Venegas, Miguel. 1979. Obras californianas del padre Miguel Venegas, S.J. Edited by W. Michael Mathes, Vivian C. Fisher, and Eligio Moisés Coronado. 5 vols. Universidad Autónoma de Baja California Sur, La Paz.

Отрывок, характеризующий Монки

– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил: