Мускури, Нана
| Нана Мускури | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Йоанна Мусхури |
| Дата рождения |
13 октября 1934 (89 лет) |
| Место рождения | |
| Годы активности |
1958—настоящее время |
| Страна | |
| Профессии | |
| Жанры |
фолк, джаз, поп, лёгкая музыка |
| Лейблы | |
| [www.nanamouskouri.net/ Официальный сайт] | |
На́на Му́схури (греч. Nάνα Μούσχουρη, /ˈnana ˈmusxuɾi/) или Нана Мускури (Nana Mouskouri), по паспорту Йоа́нна Му́схури (греч. Ιωάννα Μούσχουρη, Нана — ласкательное от Йоанна) — греческая певица. Родилась 13 октября 1934 в Ханье (Крит). Одна из известнейших певиц греческого происхождения, добившихся международного признания. Посол доброй воли UNICEF.
Содержание
Биография
С 12 лет брала уроки у профессиональных учителей вокала. Кумирами Наны были с детства Билли Холидей, Элла Фицджеральд, Эдит Пиаф, Фрэнк Синатра. В 1959 поступила в Афинскую консерваторию, где на протяжении 8 лет училась оперному пению. Однако из-за увлечения Наны джазом преподаватели заставили её покинуть консерваторию.
В 1957 записала первые несколько песен, а в следующем году познакомилась с известным греческим композитором Маносом Хатзидакисом, который предложил Нане сотрудничество. После победы в Греческом музыкальном фестивале Нана Мускури стала чрезвычайно популярной в Греции.
В 1961 году певица исполнила саундтрек к немецкому документальному фильму о Греции. Песня «Weisse Rosen aus Athe» (Белые розы из Афин) стала хитом на немецком музыкальном рынке, только в Германии был продан миллион копий сингла. В 1962 Нана Мускури познакомилась с американским продюсером Куинси Джонсом, который выпустил альбом «The Girl from Greece Sings», с которым певица гастролировала по США и выступила в Нью-Йорке.
В 1963 Нана Мускури покинула Грецию и переехала на постоянное место жительства в Париж. В том же году она выступила на конкурсе Евровидение от Люксембурга и исполнила песню «A` Force de Prier». Песня стала мировым хитом. В 1965 году она записала англоязычный альбом, продюсером которого был Гарри Белафонте, с которым певица гастролировала в 1966 году. Её следующий альбом «Le Jour Ou` la Colombe» был на французском и принес Нане Мускури статус суперзвезды во Франции в 1967 году. В альбом вошли самые известные варианты исполнения песни «Гуантанамера». В 1968 на британском телевидении выходила развлекательная телепрограмма «Нана и гости».
Нана Мускури попрощалась со сценой 24 июля 2008, устроив грандиозный концерт в Одеоне Герода Аттического в Афинах[1].
В 1990-х годах Нана Мускури занималась активной общественной деятельностью. В частности, стала послом доброй воли ЮНИСЕФ. Мускури устраивала многочисленные концерты в пользу ЮНИСЕФ, включая специальный концерт в Кении и в Гватемале как часть инициативы частного сектора по сбору средств[2].
В 1994-99 годах Нана Мускури была депутатом Европарламента от Греции.
После того, как в начале 2010 года Греция оказалась в затяжном кризисе, как экономическом (состояние на грани дефолта), так и социальном (страну охватили масштабные акции протеста против сворачивания социальных программ), 75-летняя артистка с мировым именем объявила, что отдает государству свою пенсию, которую заработала как депутат Европарламента (по данным Би-би-си, речь идет об ежегодной сумме в 25000 евро). В письме Министерству финансов Греции Нана Мускури написала, что считает такой шаг своим долгом Родине, которая попала в затруднительное финансовое положение, а к соотечественникам певица обратилась с призывом оказать посильную помощь государству, напомнив, что Греции сейчас особенно тяжело, ведь в прошлом году она прошла через ещё одно тяжелое испытание — масштабные лесные пожары[3].
14 октября 2010 года Греческий парламент наградил Нану Мускури серебряной медалью Парламентского фонда за выдающийся вклад и популяризацию греческой культуры[4].
Семья
В 1961 Нана Мускури вышла замуж за Йоргоса Петсиласа. Родила дочь и сына. Однако в 1975 году брак был расторгнут. В 2003 году она вышла замуж вторично за Андре Шапеля, с которым певица живёт в Швейцарии.
Напишите отзыв о статье "Мускури, Нана"
Примечания
- ↑ [www.mignews.com/news/culture/world/250708_14526_10697.html Нана Мускури попрощалась со сценой]
- ↑ [www.un.org/russian/events/advocates/mouskouri.htm Послі доброй воли - Нани Мускури]
- ↑ [www.umoloda.kiev.ua/number/1609/186/56671/ Україна Молода :.: Видання | Тобі, Греціє!]
- ↑ [en.sae.gr/?id=20725&tag=Nana+Mouschouri+awarded+Parliament+Foundation+medal Nana Mouschouri awarded Parliament Foundation medal]
Ссылки
- [www.imdb.com/name/nm0610062/ Нана Мускури на сайте imdb.com] (англ.)
- [hellas-songs.ru/person/52/ Биография и переводы песен с греческого] (рус.)
- [www.nana-mouskouri.net N.A.N.A — международный фан-клуб] (англ.)
- [www.nanamouskouri.de Немецкий фан-клуб] (англ.)
- [www.nanamouskouri.qc.ca Канадский фан-клуб] (англ.)
Отрывок, характеризующий Мускури, Нана
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
