Назаров, Анатолий Михайлович (кинооператор)

Анатолий Назаров
Имя при рождении:	Анатолий Михайлович Назаров
Дата рождения:	8 (21) ноября 1906(1906-11-21)
Дата смерти:	1987(1987)
Гражданство:	СССР СССР
Профессия:	кинооператор
Направление:	социалистический реализм
Награды:

Анатолий Михайлович Наза́ров (1906 — 1987) — советский кинооператор. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1965). Лауреат Сталинской премии второй степени (1951).

Биография

А. М. Назаров родился 8 (21) ноября 1906 года. В 1929 году окончил Ленинградский фотокинотехникум. С 1930 года на киностудии «Ленфильм». В 1941—1943 годах фронтовой кинооператор.

Фильмография

• 1932 — Сложный вопрос; Остров чудес
• 1934 — Чудо
• 1937 — Пугачёв
• 1938 — Год девятнадцатый
• 1940 — Концерт на экране (с В. А. Данашевским)
• 1940 — Разгром Юденича; Отец и сын
• 1945 — Простые люди
• 1947 — Пирогов (с А. Н. Москвиным и Н. А. Шифриным)
• 1949 — Александр Попов (с Е. В. Шапиро)
• 1950 — Советская Башкирия (документальный)
• 1952 — Разлом (фильм-спектакль)
• 1953 — Алеко (фильм-опера, с А. Г. Болтянским)
• 1955 — Неоконченная повесть
• 1956 — Медовый месяц; Одна ночь
• 1958 — Отцы и дети; День первый
• 1960 — Гущак из Рио-де-Жанейро (к/м)
• 1962 — Черёмушки
• 1964 — Спящая красавица (фильм-балет) (с Н. И. Покопцевым)
• 1965 — Залп «Авроры»
• 1967 — Зелёная карета (с Л. Е. Сокольским)
• 1968 — Лебединое озеро (фильм-балет)
• 1970 — Африканыч; Хозяин
• 1973, 1977 — Блокада
• 1979 — Летучая мышь
• 1981 — Товарищ Иннокентий

Награды и премии

• Сталинская премия второй степени (1951) — за съёмки фильма «Александр Попов» (1949)
• Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых (1980) — за съёмки фильма «Блокада» (1973, 1977)
• заслуженный деятель искусств РСФСР (1965)

Источники

• Кино. Энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1987.

Отрывок, характеризующий Назаров, Анатолий Михайлович (кинооператор)

С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.