Отвратительная леди

Отвратительная леди (англ. Loathly lady) — архетип, который часто проявляется в средневековой литературе; в мифологии, особенно германской и кельтской, и встречается в фольклоре по всему миру. «Отвратительная леди» — это женщина, кажущаяся внешне безобразной. Она предлагает мужчине поцеловать её или жениться на ней, и когда тот соглашается, её внешний вид преображается в прекрасный. Как правило в дальнейшем выясняется, что её безобразие являлось результатом проклятия, которое отныне разрушено любовью.

Классические сюжеты

Вариации этой истории рассказываются о ранних верховных королях Ирландии Лугайде Лайгде и Конне Ста Битв, потом возникают в легендах о короле Артуре. Одна из самых знаменитых версий появляется как в рассказе батской ткачихи из «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосера, так и в Сэр Гавейн и леди Рагнелл. Тема отвратительной леди имеется и в историях о Персивале и Святом Граале. В русском фольклоре это Царевна-лягушка.

Поздние сюжеты

Моцарт использует эту тему в Волшебной флейте: болтливый Папагено подвергается испытанию молчанием, которое проваливает. В наказанье за это ему является безобразная старуха, называя его своим возлюбленным и Папагено предоставляется выбор — либо остаться в неволе, либо жениться на явившейся ему старухе. Но само восприятие Папагено изменяется под влиянием вина или желания, заставляя его видеть красоту, а не уродство. Папагено выбирает женитьбу, и в награду за это старуха превращается в молодую, красивую девушку, которая тут же исчезает, так как Папагено пока не заслужил её руки, не выдержав всех испытаний. Архетип отвратительной леди не обойдён вниманием также и в литературе фэнтази, одним из последних примеров является роман «Ходячий замок» британской писательницы Дианы Уинн Джонс, по мотивам которого японским режиссёром Хаяо Миядзаки в 2004 году создан анимационный фильм.

Литература

•  (англ.) Friedrich Wolfzettel. [books.google.fr/books?id=zA7iYAhMGT8C&pg=PA211&dq=%22loathly+lady%22#v=onepage&q=%22loathly%20lady%22&f=false Geschlechterrollen im mittelalterlichen Artusroman]. — Rodopi, 1995. — ISBN 978-90-5183-635-6.
•  (англ.) John Matthews. [books.google.fr/books?id=CzxyQLoj3a8C&pg=PA97&dq=%22loathly+lady%22#v=onepage&q=%22loathly%20lady%22&f=false Sir Gawain: knight of the goddess]. — Turtleback Books, 1999. — ISBN 978-0-8085-9690-5.
•  (англ.) S. Eisner. [books.google.fr/books?id=OXm2IecYpAoC&pg=PA96&dq=%22loathly+lady%22+%22Hr%C3%B3lf+Kraki%22#v=onepage&q&f=false Tale of Wonder a Source Study for the Wife of Bath]. — Ayer Publishing, 1957. — ISBN 978-0-8337-1029-1.
•  (англ.) S. Elizabeth Passmore, Susan Carter. [books.google.com/books?id=pNgLAQAAMAAJ The English "Loathly Lady" tales: boundaries, traditions, motifs]. — Medieval Institute Publications, 2007. — ISBN 978-1-58044-123-0.

См. также

• Красавица и чудовище — сказка «наоборот»

Ссылки

• [www.maryjones.us/jce/loathlylady.html The Loathly Lady] (англ.)
• [www.uidaho.edu/student_orgs/arthurian_legend/quests/monsters/awandw.html Loathly Lady Themes; Sir Gawain] (англ.)

Отрывок, характеризующий Отвратительная леди

– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.