Продавец комиксов
| Персонаж мультсериала «Симпсоны» | |
 | |
| Джефф «Продавец комиксов» Альбертсон | |
|---|---|
| Пол: |
Мужской |
| Волосы: |
Коричневые |
| Возраст: |
35 |
| Работа: |
Владелец магазина комиксов |
| Близкие родственники: |
Встречался: с Агнес Скиннер и с Эдной Крабаппл |
| Первое появление: | |
Джефф Альбертсон, больше известный как Продавец комиксов — персонаж мультсериала «Симпсоны». Владелец магазина комиксов под названием «Подземелье андроидов и бейсбольные карточки». Озвучен Хэнком Азариа. Ему 35 лет и при этом он весит 150 кг.
Содержание
Персонаж
Продавец комиксов известен благодаря своим саркастическим остротам. Он имеет научную степень по мифологии и фольклору (в своей диссертации он перевел «Властелина Колец» на клингонский язык). Его коронная фраза — «Это худшее [существительное], что я видел», которая обычно произносится с короткими паузами после каждого слова. Считается, что эта фраза Продавца комиксов пародирует фанатов «Симпсонов», которые критикуют создателей шоу сразу после просмотра каждого нового эпизода мультсериала, объявляя его «худшим эпизодом, который они когда-либо видели».
Продавец комиксов — фанатичный поклонник научной фантастики, живущий в своём вымышленном мире. Бампер его машины украшает наклейка с надписью «Моя другая машина — это „Тысячелетний Сокол“», что намекает на Хана Соло, персонажа Харрисона Форда из киноэпопеи «Звёздные войны». Номер его автомобиля NCC-1701 повторяет бортовой номер звездолёта «Энтерпрайз» из фантастического сериала «Звёздный Путь». Он также обладает другими интересными вещами: фотографией Шона Коннери, подписанной Роджером Муром (намёк на увлечение бондианой) и очень редким экземпляром комикса Мэри Ворс, в котором она советует другу покончить жизнь самоубийством. Также у него есть футболка с надписью «C:/DOS C:/DOS/RUN RUN/DOS/RUN». (Это пример остроумного каламбура, которые так любят создатели сериала. Надпись содержит двойную аллюзию: 1) на командную строку DOS, под которым работали первые ролевые компьютерные игры, ныне считающиеся классическими (команда «C:/DOS C:/DOS/RUN» используется для запуска операционной системы и программ), и 2) на современный кинематограф: фильм Роберта Земекиса «Форрест Гамп», где не раз встречается фраза «Беги, Форрест, беги!» («Run, Forrest, run!»), и фильм Тома Тюквера «Беги, Лола, беги» (англ. Run Lola Run). При этом надпись на майке Продавца комиксов содержит ошибку: в ДОСе используются не прямые, а обратные слэши).
Продавец комиксов — поклонник газетного комикса «Хай и Лоис». В подвале его магазина находится потайной зал нелегальных видеозаписей (включая видео пьяного Мистера Роджерса, запись совершенно секретной стратегии США в ядерной войне, «правильная версия» «Крёстного отца 3», а также запись Кента Брокмана, ковыряющего в носу).
Ожирение Продавца комиксов служит постоянным источником шуток в сериале. Так, однажды ему пришлось отказаться от Супер-пояса, который он получил в качестве приза на Конвенте поклонников «Звёздного Пути» (с его слов, потому что «средний треккер не может влезть в пояс средних размеров»). В своём достаточно солидном возрасте Продавец Комиксов оставался девственником, пока не начал встречаться с матерью Сеймура Скиннера Агнес (Шефа Виггама чуть не стошнило, а Лу стошнило, когда они увидели их вместе в постели). Позже Продавец Комиксов встречался также с Эдной Крабаппл, которая бросила его, убедившись, что они абсолютно разные люди.
Продавец комиксов был однажды женат в одной онлайновой ролевой игре. Он и его интернет-жена собирались даже завести детей, но Продавец комиксов отказался от этой идеи, поскольку «это сильно истощило бы его энергетические кристаллы». Когда он был членом интеллектуальной хунты, в течение одного эпизода управлявшей Спрингфилдом, он предложил ввести лимит на занятие сексом: раз в семь лет, прокомментировав это так: «Возможно, для большинства это реже, чем обычно, но для меня — гораздо чаще». Но в 10 серии 25 сезона он встречает японку Кумико Накамура, интересующуюся комиксами и после разногласий с её отцом женится на ней в «Подземелии андроидов».
Магазин Продавца комиксов — его святилище. Здесь он может наслаждаться беспредельной властью над детьми вроде Барта Симпсона и Милхауса Ван Хутена. Когда он был высмеян при попытке вернуть Супер-пояс, он сказал: «Пора вернуться в свой магазин, где я раздаю оплеухи, а не получаю их».
Он член Спрингфилдского Отделения Общества Менса вместе с Директором Скиннером, Доктором Хиббертом, Лизой Симпсон и другими.
Имя
Одной из долго продолжавшихся шуток мультсериала было неупоминание имени данного персонажа. Другие персонажи «Симпсонов» называли его просто «Продавец комиксов». В конце концов 6 февраля 2005 года в эпизоде «Homer and Ned's Hail Mary Pass» Продавец комиксов сказал Неду Фландерсу: «Меня зовут Джефф Альбертсон, но все называют меня Продавец комиксов».
Напишите отзыв о статье "Продавец комиксов"
Примечания
- ↑ «Flaming Moe». The Simpsons. Fox. Серия 11, сезон 22.
- ↑ simpsonswiki.com/wiki/The_Death_of_Comic_Book_Guy!_(Part_One)
- ↑ simpsonswiki.com/wiki/The_Death_of_Comic_Book_Guy!_(Part_Two)
- ↑ simpsonswiki.com/wiki/The_Death_of_Comic_Book_Guy!_(Part_Three)
- ↑ simpsonswiki.com/wiki/The_Death_of_Comic_Book_Guy!_(Part_Four)
- ↑ simpsonswiki.com/wiki/The_Death_of_Comic_Book_Guy!_(Part_Five)
Ссылки
- Продавец комиксов (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Продавец комиксов
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
