Ремезов, Александр Кондратьевич

Александр Кондратьевич Ремезов
Дата рождения	10 декабря 1869(1869-12-10)
Место рождения	Рязанская губерния, Российская империя
Дата смерти	неизвестно
Место смерти	неизвестно
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР
Род войск	РИА, РККА
Годы службы	с 1887
Звание
Сражения/войны	Русско-японская война Первая мировая война Гражданская война в России
Награды и премии

Александр Кондратьевич Ремезов (1869 — ?) — российский и советский военачальник, командарм Красной армии, генерал-майор (1915).

Биография

Православный, сын священника, окончил Рязанскую духовную семинарию. В службу вступил 14 января 1887 вольноопределяющимся в 2-й Фаногорийский гренадёрский полк. Закончил Казанское пехотное юнкерское училище в 1889 по 2-му разряду. Выпущен в 117-й пехотный Ярославский полк. В 1896 поступил в Николаевскую академию Генерального штаба и в 1899 окончил её по 1-му разряду и причислен к Генеральному штабу. Состоял при Варшавском военном округе. Начальник строевого отдела Осовецкой крепости с 13 января до 4 ноября 1900. Старший адъютант штаба 14-го армейского корпуса с 4 ноября 1900 до 31 января 1904. Помощник старшего адъютанта штаба Квантунской области с 31 января до 4 сентября 1904. Старший адъютант штаба военного окружного управления Маньчжурской армии с 4 сентября 1904 до 11 марта 1905. Затем штаб-офицер для поручений при управлении генерал-квартирмейстера тыла Манчжурской армии. Штаб-офицер для особых поручений при штабе 17-го армейского корпуса с 11 марта до 25 августа 1905. Штаб-офицер для особых поручений при штабе 2-го сводного стрелкового корпуса с 25 августа 1905 до 10 сентября 1906. Старший адъютант штаба Иркутского военного округа с 10 сентября до 19 ноября 1906. Цензовое командование ротой отбывал в 27-м Восточно-Сибирском стрелковом полку с 19 ноября 1906 до 6 ноября 1907. Штаб-офицер для поручений при штабе Приамурского военного округа до 27 апреля 1908. Штаб-офицер при управлении 2-й Сибирской пехотной резервной бригады с 27 апреля 1908 до 26 сентября 1910. Цензовое командование батальоном отбывал в 8-м пехотном Сибирском резервном Томском полку с 4 мая до 6 сентября 1909. Начальник штаба 49-й пехотной дивизии с 26 сентября 1910 до 25 декабря 1914. Командир 194-го пехотного Троице-Сергиевского полка с 25 декабря 1914 до 5 июля 1915. Командир бригады 81-й пехотной дивизии с 5 июля 1915 до 5 мая 1916. Начальник штаба 75-й пехотной дивизии с 5 мая до 5 июня 1916. Начальник штаба 31-го армейского корпуса с 5 июня 1916 до 18 апреля 1917. Командующий 16-й Сибирской стрелковой дивизией с 18 апреля 1917, затем с 19 ноября 1917 командующий 2-й Сибирской стрелковой дивизией. Добровольно вступил в РККА в 1918 и был назначен начальником 10-й стрелковой дивизии с 30 июля 1918, которая формировалась в Перми. Командовал ею до 10 декабря 1918. С 27 января до 1 июля 1919 командовал 7-й армией. Находился в распоряжении Главкома с 28 июня 1919. Начальник штаба 11-й армии с 10 октября 1919 до 7 мая 1921; при этом с 12 до 26 июля 1920 и с 12 до 19 сентября 1920 временно исполняющий должность командующего 11-й армией. Включён в списки Генерального штаба Красной армии от 15 июля 1919 и 7 августа 1920, однако уже 1 марта 1923 в списке военных не значится.

Звания

• подпрапорщик (1889);
• подпоручик (5 декабря 1889);
• поручик (1 сентября 1893);
• штабс-капитан (2 июня 1899);
• капитан (1 апреля 1901);
• подполковник (6 декабря 1904);
• полковник (6 декабря 1908);
• генерал-майор (1 мая 1915, старшинство 2 декабря 1914).

Награды

• Георгиевское оружие (за то, что во время боёв 14-го — 17-го ноября 1914 года, на Карпатах, неоднократно личным примером мужества и храбрости ободряя вверенные ему войска, выдерживал натиск превосходных сил противника и тем облегчил действие главных сил дивизии), 24 февраля 1915;
• Орден Святого Станислава 3-й степени, 1901;
• Орден Святого Станислава 2-й степени с мечами, 1905;
• Орден Святой Анны 3-й степени, 1906;
• Орден Святой Анны 2-й степени с мечами, 1907;
• Орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, 3 марта 1915;
• Орден Святого Владимира 3-й степени с мечами, 3 марта 1915;
• Орден Святого Станислава 1-й степени с мечами, октябрь 1915;
• Орден Святой Анны 1-й степени с мечами, 11 октября 1917;
• Медаль в память русско-японской войны;
• Медаль в память царствования Александра III;
• Высочайшее благоволение (за отличие в делах против неприятеля), 12 февраля 1916.

Литература

• Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. М., 2003;
• Гражданская война и военная интервенция в СССР. М., 1983;
• Кавтарадзе А. Г. Военспецы на службе Республики Советов. М., 1988;
• Военный орден святого великомученика и победоносца Георгия. Биобиблиографический справочник. РГВИА, М., 2004;
• Директивы командования фронтов Красной армии (1917-1922), т. 4. М., 1978;
• Список старшим войсковым начальникам, начальникам штабов: округов, корпусов и дивизий и командирам отдельных строевых частей. Военная типография, Санкт-Петербург, 1913;
• Список Генерального штаба. Петроград, 1914;
• Ганин А. В. Корпус офицеров Генерального штаба в годы Гражданской войны 1917-1922 гг. М., 2010;
• Список генералам по старшинству. Петроград, 1916;
• Русский инвалид. № 239, 1915.

Ссылки

• [baza.vgdru.com/1/27012/ Персональный список]
• [rosgenea.ru/?alf=17&serchcatal=%D0%E5%EC%E5%E7%EE%E2&r=4 Центр генеалогических исследований]

Отрывок, характеризующий Ремезов, Александр Кондратьевич

– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.