Розенблюм, Герцель

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Розенблюм, Герцль»)
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Розенблюм.
Герцель Розенблюм
ивр. ‏נפתלי הרצל רוזנבלום‏‎, идиш ‏נפֿתּלי־הערצל ראָזענבלום‏‎[1][2]
Имя при рождении:

Нафтоли Герцл Розенблюм

Псевдонимы:

Герцель Варди

Дата рождения:

14 августа 1903(1903-08-14)

Место рождения:

Каунас, Российская империя

Дата смерти:

1 февраля 1991(1991-02-01) (87 лет)

Место смерти:

Тель-Авив, Израиль

Гражданство:

Род деятельности:

журналист, политик

Годы творчества:

1920-е - 1980-е

Язык произведений:

Идиш, Иврит

Премии:

Премия имени Соколова (1966)
Премия им. Зеэва Жаботинского (иврит)русск.

Нафтали Герцл Розенблюм (ивр. ‏נפתלי הרצל רוזנבלום‏‎, также известен как Герцель Варди (ивр. ‏הרצל ורדי‏‎); (14 августа 1903, Ковно, Российская империя — 1 февраля 1991, Тель-Авив, Израиль) — израильский журналист и политик.

Был одним из тех, кто подписал Декларацию независимости Израиля. Более 35 лет проработал главным редактором газеты «Едиот ахронот».





Биография

Герцл Розенблюм родился 14 августа 1903 года в Ковно (Российская империя, сейчас — Литва) в семье Авраама Мордехая Розенблюма (владельца небольшой фабрики) и Роды Иты, в девичестве — Левиной.

После обучения в хедере, в 1913 году начал учиться в русской гимназии, вначале в Каунасе, а после начала Первой мировой войны — в Витебске. Во время учёбы увлёкся идеями сионизма и стал активным участником движения. В 1921 году, после возвращения в Каунас в уже независимую Литву, будучи председателем еврейской организации учеников, начал кампанию за официальное изучении языка иврит в гимназии. За это был отстранён от учёбы за месяц до начала выпускных экзаменов. Тем не менее, успешно закончил гимназию, после того, как был допущен к ним только в конце экзаменационного периода. К этому времени требование об изучении иврита в гимназии было принято её руководством.[3]

В 1922 году начал работать в качестве секретаря др. М. Соловейчика, начальника юридического отдела Министерства по делам евреев Литвы (англ.)русск.. В 1923 году переехал в Вену для получения высшего образования, где получил степень доктора в области права и экономики.[4] Во время учёбы был активистом сионистских организаций, начал работать как корреспондент газет «Идиш штиме» (Каунас) и «Razsuweite» (Париж).

В 1929 году Розенблюм вернулся в Каунас и, после прохождения экзаменов, начал работать как адвокат, параллельно участвуя в сионистском движении в Литве. В 1930 году он был приглашён работать в политическом секретариате ревизионистской организации в Лондоне, был одним из редакторов журнала ревизионистов «Der Nayer Veg», затем был помощником лидера ревизионистского сионизма Зеэва Жаботинского.[3][4]

С 1927 года Розенблюм был делегатом съездов Всемирной сионистской организации (ВСО), с 1939 года — член её исполкома.[3]

В мае 1935 года Розенблюм репатриировался в подмандатную Палестину и в 1936 году начал работать в газете «ха-Бокер», где писал под псевдонимом Герцель Варди.[3][4]

После образования Государства Израиль

В 1948 году Розенблюм стал одним из тех, кто подписал Декларацию независимости Израиля. Когда он вышел для того, чтобы её подписать, тогдашний лидер ишува и будущий премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион сказал ему: подписывайся как Варди, а не как Розенблюм, так как он хотел, чтобы среди подписавших было больше ивритских фамилий. Хотя позднее Розенблюм официально поменял свою фамилию на Варди (так, его сына звали Моше Варди), он никогда её не использовал, и позднее говорил, что хотел бы, чтобы под Декларацией стояла фамилия Розенблюм.[5][6]

После того, как в начале 1948 года Азриэль Карлибах и несколько других журналистов газеты ушли из «Едиот Ахронот», чтобы создать новую газету «Маарив», в 1949 году Розенблюм стал её главным редактором. Он оставался главой и колумнистом газеты до 1986 года, когда «Едиот ахронот» стали наиболее продаваемой газетой в Израиле. Его сын, Моше, также потом работал её главным редактором.[7]

После ухода из газеты Розенблюм написал свои мемуары под названием «Капли из моря» (ивр. ‏טיפות מן הים‏‎).

Награды, признание

Напишите отзыв о статье "Розенблюм, Герцель"

Примечания

  1. ↑ [www.algemeiner.net/generic.asp?openYear=2008&id=971&cat= אפילו פונעם סטראוק האָט פּרעמי]
  2. ↑ [www.yivo.org/uploads/files/Lithuania.htm Lithuania]
  3. ↑ 1 2 3 4 [www.tidhar.tourolib.org/tidhar/view/2/990 ד"ר נפתלי הרצל רוזנבלום] אנציקלופדיה לחלוצי הישוב ובוניו
    (Энциклопедия Давида Тидхара «Первопроходцы и создатели государства Израиль») (иврит)
  4. ↑ 1 2 3 [www.ynet.co.il/yaan/0,7340,L-20843-PreYaan,00.html הרצל רוזנבלום Herzl Rosenblum], Энциклопедия ynet  (иврит)
  5. ↑ [info.jpost.com/1998/Supplements/Jubilee/2.html One day that shook the world] Jerusalem Post, 30 April 1998  (англ.)
  6. ↑ [www.ynet.co.il/articles/0,7340,L-3334182,00.html כך חתמתי על מגילת העצמאות], Энциклопедия ynet, 08.05.08  (иврит)
  7. ↑ [www.jewishvirtuallibrary.org/jsource/judaica/ejud_0002_0021_0_21223.html YEDIOTH AHARONOTH] Jewish Virtual Library  (англ.)
  8. ↑ [www.tel-aviv.gov.il/Download/הזוכים%20בפרס%20עד%20כה%20-%20פרס%20סוקולוב.pdf Список лауреатов премии имени Соколова на сайте муниципалитета Тель-Авив — Яффо](недоступная ссылка — история). [web.archive.org/20130731014200/www.tel-aviv.gov.il/Download/הזוכים%20בפרס%20עד%20כה%20-%20פרס%20סוקולוב.pdf Архивировано из первоисточника 31 июля 2013].  (иврит)
  9. ↑ [www.misdar-jabo.org/BuildaGate5/general2/data_card.php?U=no פרס ז'בוטינסקי לספרות ולמחקר]  (иврит)
  10. ↑ [www.misdar-jabo.org/BuildaGate5/general2/data_card.php?U=no&SiteName=misdar&ItemID=733209963&ValuePage=Card6 JABOTINSKY ORDER OF ISRAEL]  (англ.)

Ссылки

  • [www.geni.com/people/Herzl-Rosenblum/6000000003701692643 Herzl Rosenblum, הרצל רוזנבלום (1903—1991)] geni.com
Давид Бен-Гурион Элияху Берлин Шломо Фриц Бернштейн Зерах Вархафтиг Вольф Голд
Авраам Грановский Меир Грабовский Ицхак Гринбойм Мордехай Гутгельд Элияху Добкин
Моше Давид Драбкин Элиэзер Каплан Кальман Кахана Авраам Каценельсон Меир Ковнер (Вильнер)
Моше Колодный Рахель Коэн-Каган Са‘адия Кубаши Меир-Давид Левинштейн Ицхак-Меир Левин
Цви Лурия Иехуда-Лейб Маймон Фишман Голда Меерсон Даниэль Остер Давид Цви Пинкас
Нахум Рафалькес Берл Репетур Герцль Розенблюм Феликс Розенблют Цви Сегаль
Аарон Цизлинг Хаим-Моше Шапира Мордехай Шатнер Моше Шерток Ицхок Шимшелевич
Бехор-Шалом Шитрит Бен-Цион Штернберг
</div></td><td class="navbox-image" rowspan="1" style="width:1%;padding:0px 0px 0px 7px">
</td></tr></table></td></tr></table>

Отрывок, характеризующий Розенблюм, Герцель

– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Розенблюм,_Герцель&oldid=81391411»

Навигация