Сало, Сами

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Сало.
Сами Сало
Позиция

защитник

Рост

191 см

Вес

96 кг

Хват

левый

Гражданство

Финляндия Финляндия

Родился

2 сентября 1974(1974-09-02) (49 лет)
Турку, Финляндия

Драфт НХЛ

В 1996 году выбран в 9-м раунде под общим 239-м номером «Оттава Сенаторз»

Карьера
1994—2014
Игровая карьера
Международные медали

Сами Сакари Сало (фин. Sami Sakari Salo; 2 сентября 1974, Турку, Финляндия) — финский хоккеист, защитник. Завершил карьеру игрока в 2014 году. В Национальной хоккейной лиге провёл 15 сезонов, выступая за клубы «Оттава Сенаторз», «Ванкувер Кэнакс» и «Тампа Бэй Лайтнинг».

Воспитанник хоккейной школы ТуТо (Турку). Выступал за ТПС (Турку), «Йокерит» (Хельсинки), «Оттава Сенаторз», «Детройт Вайперс» (ИХЛ), «ХК Фрёлунда».

В составе национальной сборной Финляндии участник зимних Олимпийские игр 2002, 2006, 2010 и 2014 годов, участник чемпионата мира 2001 году и 2004 года, участник Кубка мира (2004).

Серебряный призёр зимних Олимпийские игр 2006, бронзовый призёр (2010, 2014). Серебряный призер чемпионата мира (2001). Финалист Кубка мира (2004). Чемпион Финляндии (1995), серебряный призер (1997), бронзовый призер (1998). Чемпион Швеции (2005). Чемпион Евролиги (1997).





Достижения

Статистика

Клубная

Регулярный сезон Плей-офф
Сезон Команда Лига И Г П О Шт И Г П О Шт
1994-95 TPS Turku SM-liga 7 1 2 3 6 1 0 0 0 0
1995-96 TPS Turku SM-liga 47 7 14 21 32 11 1 3 4 8
1996-97 TPS Turku SM-liga 48 9 6 15 10 10 2 3 5 4
1997-98 Йокерит SM-liga 35 3 5 8 10 8 0 1 1 2
1998-99 Ottawa Senators NHL 61 7 12 19 24 4 0 0 0 0
1998-99 Detroit Vipers IHL 5 0 2 2 0 — — — — —
1999-00 Ottawa Senators NHL 37 6 8 14 2 6 1 1 2 0
2000-01 Ottawa Senators NHL 31 2 16 18 10 4 0 0 0 0
2001-02 Ottawa Senators NHL 66 4 14 18 14 12 2 1 3 4
2002-03 Vancouver Canucks NHL 79 9 21 30 10 12 1 3 4 0
2003-04 Vancouver Canucks NHL 74 7 19 26 22 7 1 2 3 2
2004-05 Frölunda HC SEL 41 6 8 14 18 14 1 6 7 2
2005-06 Vancouver Canucks NHL 59 10 23 33 32 — — — — —
2006-07 Vancouver Canucks NHL 67 14 23 37 26 10 0 1 1 4
2007-08 Vancouver Canucks NHL 63 8 17 25 38 — — — — —
2008-09 Vancouver Canucks NHL 60 5 20 25 26 7 3 4 7 2
2009-10 Vancouver Canucks NHL 68 9 19 28 18 12 1 5 6 2
2010-11 Manitoba Moose AHL 3 2 0 2 2 — — — — —
2010-11 Vancouver Canucks NHL 27 3 4 7 14 21 3 2 5 2
2011-12 Vancouver Canucks NHL 69 9 16 25 10 5 0 0 0 2
2012-13 Tampa Bay Lightning NHL 46 2 15 17 16 — — — — —
Всего в НХЛ 807 95 227 322 268 100 12 19 31 16

Международные соревнования

Год Команда Турнир И Г П О Шт
2001 Finland ЧМ 9 3 6 9 9
2002 Finland ОИ 4 0 0 0 0
2004 Finland ЧМ 7 0 3 3 0
2004 Finland КМ 6 0 1 1 2
2006 Finland ОИ 6 1 3 4 0
2010 Finland ОИ 6 1 1 2 4
Всего за Сборную 38 5 14 19 15

Напишите отзыв о статье "Сало, Сами"

Примечания

Ссылки

  • [www.eliteprospects.com/player.php?player=2672 Сами Сало на Eliteprospects]  (англ.)
  • [tsn.ca/nhl/teams/players/bio/?id=1550 Профиль Сами Сало на ТСН]  (англ.)
</tr>

Отрывок, характеризующий Сало, Сами

– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.