Семейная икона

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Семе́йная икона — в широком смысле икона, принадлежащая семье, передающаяся в наследство из поколения в поколение, фамильная реликвия. Таким может стать образ, имеющий любую иконографию, например, это могут быть иконы, которыми благословляют родители своих детей на семейную жизнь, венчальные иконы, хранимые как реликвия.

Более точно этот термин означает конкретную иконографию: «семейной иконой» называют икону, написанную на заказ, на которой изображены вместе тезоименитые святые покровители членов семьи, которые обычно не группируются вместе, почитаясь по отдельности.



Иконография

Семейные иконы писались на Руси на заказ обеспеченных фамилий. На них изображались на них святые, имена которых носили члены этой семьи.

Если икона написана ко дню венчания молодых супругов или сразу же после, то на ней обычно изображаются двое святых: покровители мужа и жены.

На «семейной» иконе может быть изображено множество святых: святые покровители детей, супругов, их родителей, их прародителей, в том числе и уже ушедших из жизни. . Наверху «семейной иконы» может быть изображён благословляющий Господь Иисус Христос, Нерукотворный Образ, Пресвятая Троица, Богородица: обычно «Знамение» или «Покров». Иногда пишут покровителей семьи в молитвенном предстоянии перед Иисусом Христом или Богородицей. Также на такой иконе может быть написан ангел-хранитель семейного рода, он бывает изображен в центре иконы, посреди семейных святых

Есть ещё один тип «семейных икон»: когда святые семейные покровители расположены не в среднике (ковчеге) иконы, а на её полях. Святых, написанных на полях иконы, называют «полеосными». Вместе с ними часто пишут и ангела-хранителя. В центральной части иконы располагают образ Христа Вседержителя или особо почитаемый образ Пресвятой Богородицы. Святые, изображенные на полях, обращаются в молитве о своих подопечных к центральному образу.

  • Kazanskaya by Ushakov (Hermitage).jpg

    Богоматерь Казанская со святыми на полях. Симон Ушаков. 1676 г (?)

  • Feodorovskaya with angel.jpeg

    Феодоровская икона Божией Матери с приписными вмчн. Екатериной и ангелом-хранителем.

  • Казанские святые с избранными святыми на полях (икона начала XX в.).jpg

    «Казанские святые с избранными святыми на полях» (Святители Гурий, Варсонофий, Ермоген, Герман, мученики Пётр и Иоанн Казанские, Авраамий Болгарский, Стефан Казанский)

Также «семейной иконой» может быть «частник» (другими словами «складень»), то есть икона, состоящая из нескольких икон (частей), соединённых в общую композицию. На одной из частей такой иконы изображают святых покровителей, или же их изображают в клеймах на полях. Также на такой иконе может быть написан «Деисус» или изображены любые почитаемые святые. В других «частях» иконы могут быть написаны образы Пресвятой Богородицы или Спаситель.

  • Skladen troitsa.jpg

    Складень «Троица» с Богоматерью и святым Николаем в боковых створках

См. также

Напишите отзыв о статье "Семейная икона"

Литература

  • Смирнова Э. С. «Смотря на образ древних живописцев…» Тема почитания икон в искусстве Средневековой Руси. Москва. Северный Паломник. 2007 г.
  • Тарасов О. Ю. «Икона и благочестие» Очерки иконного дела в императорской России. «Прогресс-культура». «Традиция». Москва. 1995 г.
  • Цеханская К. В. «Иконопочитание в русской традиционной культуре». Москва: ИЭА РАН, 2004 г.
  • Цеханская К. В. «Икона в жизни русского народа» Москва 1988 г.
  • Романенко А. И. «Патриаршие палаты» Государственный историко-культурный музей заповедник «Московский кремль» Москва 2001. Арт-курьер.

Отрывок, характеризующий Семейная икона

– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Семейная_икона&oldid=73912176»