Сорокинский район

До 1979 г. Сорокинским также назывался Заринский район Алтайского края.

Сорокинский район

Герб Флаг
Страна	Россия Россия
Статус	Муниципальный район
Входит в	Тюменскую область
Включает	7 сельских поселений
Административный центр	село Большое Сорокино
Дата образования	1923 год
Глава администрации	Александр Агеев
Население (2016)	↘9954 (0,28 %)
Плотность	3,69 чел./км²
Площадь	2701,22 км²
Часовой пояс	MSK+2 (UTC+5)
Телефонный код	+7 34550
Код автом. номеров	72

Соро́кинский райо́н — административно-территориальное и муниципальное образование в Тюменской области России.

Административный центр — село Большое Сорокино.

География

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Территория района — 2,7 тыс. км². Сорокинский район расположен в юго-восточной части Тюменской области и относится к сельскохозяйственной зоне области. На севере район граничит с Вагайским районом, на востоке с Викуловским, на юге с Ишимским и Абатским районами, на западе с Аромашевским районом.

Рельеф спокойный, относительные превышения в черте района не менее 10-12 метров. На территории района характерен слабый дренаж, сильная заболоченность. Преобладающие грунты суглинистые и торфяные, во влажном состоянии труднопроходимые для транспортных средств.

Территория обладает значительными водными ресурсами. Их формируют реки, болота, и подземные воды. В районе насчитывается 8 малых рек с притоками (Ик, Яузяк, Черемшанка, Тиханиха, Лазариха Московка, Шумиха, Ворсиха). В них впадают ручьи и талые воды. Основная река Ик с направлением течения на северо-восток, река в основном снегового питания (интенсивное накопление весной и сильное обмеление летом). Имеется озеро Ремовое с площадью зеркала менее 1 км². Все реки не судоходные.

Район находится в лесостепной зоне, климат континентальный, отличается некоторым недостатком увлажнения и превышением испарения над осадками весной и в первую половину лета. Самые холодные месяца - январь и февраль со средней месячной температурой до -19 C° и абсолютным минимумом до -49 С°. Самый теплый месяц - июль со среднемесячной температурой +21 С° и максимумом до +40 С°.Устойчивые морозы наступают в середине ноября месяца и ослабевают в конце марта месяца. Средняя продолжительность морозов 136 дней. Снежный покров появляется в конце октября месяца: средняя высота снежного покрова за зиму - 29 см, средняя глубина промерзания почвы на 1 апреля - 190 см. Преобладающее направление ветров: южные - 19%, юго-западные - 21%, северные - 20%, наибольшая скорость их наблюдается с 25 апреля по 15 мая с порывами до 20-27 метров в секунду, среднегодовая скорость ветра - 4.4 метра в секунду. Ветры восточного направления более спокойные и несут с собой плохую погоду с осадками и метелями.

В районе расположен заказник регионального значения Северный (17 418 га).

История

Сорокинский район образован в ноябре 1923 года.

Население

Численность населения
2002	2009	2010	2011	2012	2013	2014
11 801	↘11 197	↘10 254	↗10 282	↘10 052	↘9980	↗10 035
2015	2016
↗10 037	↘9954

2500

5000

7500

10 000

12 500

15 000

2011

2016

Численность населения Сорокинского района по состоянию на 01.01.2011 составляет 10282 человека. В том числе – 87 процентов русских, 3,1 процента казахов, 2,7 процентов немцев, 2,1 процента мордвы, есть украинцы, белорусы, чуваши, татары, коми-пермяки, азербайджанцы, чеченцы, поляки, башкиры и представители других национальностей. Плотность населения составляет 4,3 человек на 1 квадратный км.

В общей численности население в возрасте моложе трудоспособного составляет 19%, трудоспособном – 60,8%, старше трудоспособного – 20,2%. В сравнении со средними показателями по области в районе выше удельный вес населения в возрасте моложе трудоспособного (17,7%) и старше трудоспособного возраста (18%) и, соответственно, ниже в трудоспособном возрасте (64,3%).

Средняя продолжительность жизни в районе составляет 66 лет, в том числе среди мужчин 60 лет, женщин - 73 года.

Административно деление

Образован на основании постановлений ВЦИК от 3 и 12 ноября 1923 года в составе Ишимского округа Уральской области из Большесорокинской, Вознесенской и Готопутовской волостей Ишимского уезда Тюменской губернии. Первоначально носил иное название: Большесорокинский район.

В состав района вошло 17 сельсоветов: Александровский, Большесорокинский, Ворсихинский, Готопутовский, Дмитриевский, Желнинский, Жидоусовский, Костылевский, Лыкошинский, Новониколаевский, Осиновский, Пинигинский, Преображенский, Рядовиченский, Стрельцовский, Тиханихинский, Чистяковский.

Постановлением президиума Уралоблисполкома от 1 апреля 1925 года район переименован в Сорокинский.

В 1925-1926 годах Костылевский сельсовет упразднён. В 1926-1927 годах образован Пегушинский сельсовет. 15 сентября 1926 года Большесорокинский сельсовет переименован в Сорокинский.

Постановлением ВЦИК от 1 января 1932 года — район упразднён. Ворсихинский, Готопутовский, Дмитриевский, Желнинский, Жидоусовский, Новониколаевский, Пегушинский, Преображенский, Тиханихинский и Чистяковский сельсоветы переданы в Викуловский район. Остальные сельсоветы переданы в Ишимский район.

Постановлением ВЦИК от 25 января 1935 года — район образован вновь в составе Омской области. В его состав вошли 17 сельсоветов, бывших в нём до упразднения, а также Алексеевский и Большекусерякский сельсоветы Аромашевского района, Знаменщиковский сельсовет Викуловского района, Казанский, Неволинский и Прокуткинский сельсоветы Ишимского района. 19 сентября 1939 года — упразднены Неволинский, Пегушинский, Рядовиченский и Чистяковский сельсоветы; Большекусерякский сельсовет передан в Аромашевский район.

• 14 августа 1944 года — передан в состав образованной Тюменской области.
• 6 декабря 1951 — Дмитриевский сельсовет переименован в Калиновский.
• 7 июня 1954 — упразднены Желнинский, Жидоусовский, Казанский, Лыкошинский и Новониколаевский сельсоветы.
• 28 июня 1956 — Тиханихинский и Стрельцовский сельсоветы объединены в Жидоусовский.
• 11 декабря 1958 — Алексеевский сельсовет переименован в Малокусерякский.
• 23 июля 1959 — упразднены Александровский и Преображенский сельсоветы.
• 6 августа 1959 — упразднён Жидоусовский сельсовет.
• 1 февраля 1963 — район упразднён. Территория вошла в состав Ишимского сельского района.
• 12 января 1965 — район вновь образован из 8 сельсоветов, входивших в него до упразднения, а также Балахлейского, Кротовского, Малоскарединского и Новопетровского сельсоветов Голышмановского района. Прокуткинский сельсовет остался в Ишимском районе.
• 30 июня 1966 — образован Покровский сельсовет. Малокусерякский сельсовет упразднён.
• 9 декабря 1970 — Кротовский, Малоскарединский и Новопетровский сельсоветы переданы во вновь образованный Аромашевский район.

Муниципально-территориальное устройство

С 2015 года в Сорокинском районе 30 населённых пунктов в составе 7 сельских поселений:

№	Сельские поселения	Административный центр	Количество населённых пунктов	Население	Площадь, км2
1	Александровское сельское поселение	село Александровка	3	↘612	281,64
2	Ворсихинское сельское поселение	село Ворсиха	4	↘675	303,31
3	Готопутовское сельское поселение	село Готопутово	7	↘1278	500,41
4	Знаменщиковское сельское поселение	село Знаменщиково	2	↘247	173,88
5	Пинигинское сельское поселение	село Нижнепинигино	5	↘774	270,46
6	Покровское сельское поселение	село Покровка	3	↘386	541,20
7	Сорокинское сельское поселение	село Большое Сорокино	6	↗5982	630,32

Упразднённые населённые пункты

В 2015 году упразднена деревня Рюмиха Знаменщиковского сельского поселения в связи с прекращением существования.

Экономика

Транспорт

Протяженность автомобильных дорог в районе составляет 277 км, из них 181 км — с твердым покрытием. Из 31 населённых пункта 18 — связаны между собой капитальными дорогами.

Литература

• Административно-территориальное деление Тюменской области (XVII—XX вв.). — Тюмень, 2003. — 304 с. — ISBN 5-87591-025-9.

Ссылки

• [sorokino.admtyumen.ru/mo/Sorokino/index.htm Официальный сайт Сорокинского муниципального района]
• [admtyumen.ru/ogv_ru/gov/local_gov/south_regions/sorokinsky/structure.htm Сорокинский район на портале органов государственной власти Тюменской области]
• [www.w-siberia.ru/turto/area/sorokinskiy.htm Сорокинский район] (рус.). Туристические ресурсы Тюменской области. Проверено 10 мая 2012. [www.webcitation.org/67xlkCgJ5 Архивировано из первоисточника 27 мая 2012].
• [www.regionalcom.ru/catreg/tyumreg/tyumenobl/district/sorokinskiy.html Сорокинский район на сайте «Деловой мир Сибири»]

Отрывок, характеризующий Сорокинский район

– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.


Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.
Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
– Ваше превосходительство, вот два трофея, – сказал Долохов, указывая на французскую шпагу и сумку. – Мною взят в плен офицер. Я остановил роту. – Долохов тяжело дышал от усталости; он говорил с остановками. – Вся рота может свидетельствовать. Прошу запомнить, ваше превосходительство!
– Хорошо, хорошо, – сказал полковой командир и обратился к майору Экономову.
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.