Тяжесть цепей
| Тяжесть цепей | |
| The Weight of Chains | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр |
Борис Малагурский / Boris Malagurski |
| Продюсер |
Борис Малагурский / Boris Malagurski |
| Автор сценария |
Борис Малагурский / Boris Malagurski |
| Длительность |
124 мин |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Тяжесть цепей» (англ. The Weight of Chains) — канадский документальный фильм Бориса Малагурского[sr], анализирующий роль, которую сыграли США, НАТО и ЕС в распаде Югославии[1]. Выпущен 17 декабря 2010 года.
О фильме
Работа над фильмом
Съёмки начались в 2009 в Канаде с нескольких интервью в Оттаве, Монреале и Торонто. Продолжились они в начале 2010 в США — в Колумбусе, Дейтоне, Нью-Йорке и Вашингтоне, и закончились летом 2010 в Словении — Любляна; Хорватии — Вуковар, Джяково, Ясеноваце, Загреб, Госпич, Книн; БиГ — Сараеве, Требине; Сербии — Белграде, Суботице, Косовской-Митровице, Трепче, Приштине, Ораховце, Призрене и Штрпце[2]. Обработка отснятого материала закончилась в октябре 2010[3].
Архивные кадры были предоставлены вещателем «Радио и телевидение Сербии».
Краткое содержание
The Weight Of Chains демонстрирует новый взгляд на участие Западных стран в разделении этнических групп в Югославии и утверждает, что война была привнесена извне, в то время когда простые люди хотели мирной жизни. Тем не менее, по мнению автора фильма, радикальные элементы из каждой группы, подталкиваемые иностранными кураторами, оттеснили умеренных, и даже десять лет спустя после последнего конфликта ненависть достаточно сильна, а люди продолжают распространять мифы о том что произошло в 90-е[4].
Фильм начинается с краткого изложения истории Югославии, рассказа об идее Югославии и как она воплотилась в жизнь. Как объясняет сам Малагурский, фильм рассказывает о событиях в Югославии времён Второй мировой войны и об образовании СФРЮ. Темп повествования замедляется с момента смерти Тито, и автор переходит к объяснению того, что случилось с экономикой Югославии в 1980-е годы. В частности, упоминается «Директива решений по национальной безопасности Рональда Рейгана № 133» 1984 года, которая определяет интересы США в Югославии, как содействие «тенденциям к рыночно-ориентированной югославской экономической структуре». Затем анализируется роль Национального фонда поддержки демократии в Югославии в связи с образованием партии Г17+. Автор доступно объясняет Приватизацию путём ликвидации, и представляет её как одну из основных причин роста этнической напряженности в конце 80-х и начале 90-х годов, в дальнейшем подпитываемые «Законом о финансировании зарубежных операций 101—513» Джорджа Буша-старшего.
Слободан Милошевич, Франьо Туджман и Алия Изетбегович подвергаются критике. Они описаны как властолюбивые, не заботящиеся о своих народах политики. Внутренние поджигатели войны также не остались незамеченными. Местные СМИ показаны как действенный рычаг, мобилизовавший общественное мнение в пользу конфликта. Затем фильм уточняет, что Запад дипломатически в открытую и в завуалированном виде военизированно поддерживал сепаратистские группировки, провоцируя конфликт, с тем, чтобы НАТО могло выступить в качестве миротворцев в своих интересах. В фильме подробно описано то, чего Запад достиг во всех республиках бывшей Югославии. Фильм включает в себя ранее неизвестные кадры из одной деревни в Боснии, в которой сербы и боснийские мусульмане жили вместе до конца боснийской войны, но были разделены уже в мирное время: сербы в слезах прощались со своими соседями-мусульманами, которые решили всей общиной покинуть родные места.
Часть, посвящённая Косову, охватывает большинство вопросов и историю региона, подробно объясняя, почему началась война в Косове. Фильм рассказывает о битве на Косовом поле, возвращении региона в рамки суверенитета Сербии в 1912 году, преследовании косовских сербов во времена Второй мировой войны и СФРЮ, а также планах албанских ирредентистов по созданию этнически чистой Великой Албании. Затем обсуждаются интересы западных держав в Косове, и почему они решили вмешаться в сепаратистскую войну в 1999 году. В частности, показан случай бомбёжки НАТО сербской сигаретной фабрики (которая после была куплена Phillip Morris), из чего автор заключает, что целью войны было экономически закабалить страну.
Этот фильм также показывает и позитивные моменты, которые люди пережили в этой страшной войне — взаимопомощь людей, независимо от их этнического происхождения, храбрость и самопожертвование. Например, рассказ вдовы Йосипа Кира (бывшего начальника полиции Осиека, Хорватия) Ядранки Кир о том, как её муж пытался разрешить этнические вопросы в 1991 году мирным путём. Или рассказ вдовы Милана Левара, Весны Левар о борьбе её мужа за разоблачение политики этнической чистки в его родном Госпиче, где хорватские силы убили десятки гражданских лиц сербского происхождения. Другая история проявления героизма — о молодом сербе по имени Срджан Алексич, чей отец рассказывает о том, как его сын спас мусульманина от неминуемой смерти.
После обсуждения войн 90-х, фильм рассматривает послевоенные события. Как политика МВФ и Всемирного Банка повлияла на вновь созданные государства бывшей Югославии. Кроме того, ЕС представлен в негативном ключе. Теория, которую выводит автор, заключается в том, что восточноевропейские государства никогда не рассматривались равноправными партнёрами западных. Скорее как рынки для западных промтоваров и источник дешёвой рабсилы. Способ, которым долг стран бывшей Югославии изменился с 1990 по 2010 год, наглядно изображается в сопровождении откровений о том, сколько денег каждый гражданин бывшей Югославии должен был бы выплатить, чтобы его страна освободилась от задолженностей.
Послание фильма — это напоминание о негативных последствиях глобализации и призыв к народам бывшей Югославии прекратить ссориться между собой и осознать, почему их бывшая единая страна действительно распалась, в чью пользу, и что происходит там по сей день.
Напишите отзыв о статье "Тяжесть цепей"
Примечания
- ↑ [www.globalresearch.ca/index.php?context=va&aid=16844 New Documentary Film by Boris Malagurski] Global Research Institute | 7 January 2010
- ↑ [tv.globalresearch.ca/2010/09/weight-chains-preview-new-film-breakup-yugoslavia Weight of Chains: Preview of New Film on Breakup of Yugoslavia] Global Research TV | 22 сентября 2010
- ↑ [www.weightofchains.com/about.html About the film] сайт The Weight of Chains
- ↑ [www.novine.ca/intervju/2010/i-1239-boris_malagurski.asp Интервью Бориса Малагурского о его новом фильме] Novine Toronto | 26 марта 2010
Ссылки
- [www.weightofchains.com ghtofchains.com] — официальный сайт Тяжесть цепей
- Weight Of Chains (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.politika.rs/rubrike/Kultura/Dobri-ljudi-u-zlim-vremenima.sr.html Интервью с режиссёром] на портале Политика
Отрывок, характеризующий Тяжесть цепей
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
