Угон Ту-154 в Пакистан (1990)

Рейс 4076 Аэрофлота
Арестованные пакистанскими властями угонщики
Общие сведения
Дата	19 августа 1990 года
Время	06:37 МСК — захват самолёта
Характер	Угон самолёта
Место	Чульман, Нерюнгри (ЯАССР, РСФСР, СССР) Джинна, Карачи (Пакистан)
Воздушное судно
Ту-154Б-2 компании Аэрофлот, аналогичный захваченному
Модель	Ту-154Б-2
Авиакомпания	Аэрофлот (Якутское УГА, Нерюнгринский ОАО)
Пункт вылета	Чульман, Нерюнгри
Пункт назначения	Якутск
Рейс	4076
Бортовой номер	CCCP-85323
Дата выпуска	январь 1979 года

Угон самолёта Ту-154 в Пакистан
Место атаки	г. Нерюнгри, Якутская АССР, РСФСР, СССР
Цель атаки	Самолёт Ту-154
Дата	19-20 августа 1990 года
Способ атаки	Угон самолёта
Оружие	обрезы, муляжи взрывных устройств
Число террористов	15
Террористы	Заключённые ИВС Нерюнгринского ГОВД
Число заложников	43
Заложники	36 пассажиров и 7 членов экипажа Ту-154

Угон самолёта Ту-154 в Пакистан — крупнейший угон самолёта, совершённый заключёнными ИВС г. Нерюнгри 19 августа 1990 года.

Угон

19 августа 1990 года 15 заключённых изолятора временного содержания г. Нерюнгри перевозили в город Якутск самолётом Ту-154. Через пять минут на пульт командира самолёта поступил сигнал «опасно». Террористам удалось пронести на борт самолёта обрез, который передал бандитам один из друзей главаря угонщиков Владимира Евдокимова (1962 г.р.) через охранника за деньги. За бомбу они выдавали кусок хозяйственного мыла.

Также примечательно что на 15 заключённых было всего 3 пары наручников. Террористы захватили в заложники пассажиров и 3 милиционеров-конвоиров (сержанты Сергей Борщ, Валерий Варлыга, Игорь Смурыгин), также захватив у них оружие.

Днем 19 августа самолёт снова приземлился в Нерюнгри. Там террористы потребовали автоматы, рации и парашюты. Вечером 19 августа самолёт улетел в город Красноярск, а в 23 часа по Москве приземлился в Ташкенте. Там у бандитов произошла «смена власти», вместо Евдокимова операцию по угону возглавил Андрей Исаков. Четверо угонщиков, имевших нетяжкие статьи обвинения, предпочли сдаться властям и остаться в СССР. Утром 20 августа самолёт с оставшимися на борту 36 заложниками и 11 террористами вылетел в Пакистан, где приземлился в городе Карачи. Над аэропортом этого города лайнер кружил более полутора часов — местные власти отказывались принимать самолёт и даже угрожали сбить его силами ПВО. И только когда лётчики сообщили диспетчерам, что у них заканчивается горючее, им разрешили посадку. Прямо в аэропорту угонщики были арестованы и помещены в тюрьму.

Дальнейшие события

В сентябре 1990 г. состоялся суд. 11 террористов были приговорены Верховным судом Пакистана к смертной казни. В октябре один из угонщиков повесился, другой месяц спустя умер от теплового удара, третий вскоре также совершил самоубийство. В 1991 году смертный приговор заменили на пожизненное заключение. В мае 1991 г. МИД СССР подал прошение о выдаче террористов. В прошении было отказано. Бандиты сами подавали апелляции о возвращении их в СССР. В июне 1992 года МИД России вновь подал прошение о выдаче уголовников. И вновь был отказ. Только в сентябре 1998 года террористы были амнистированы в честь 50-летия независимости Пакистана. Двое уроженцев Украины остались в Пакистане, поскольку украинские власти не захотели иметь с ними дела; их дальнейшая судьба неизвестна. 6 угонщиков были выданы России. Суд Якутии вынес им максимально строгий приговор — 15 лет лишения свободы.

Отражение в культуре

• Киностудия МВД СССР в 1991 году сняла документальный фильм «Полёт за возмездием» по мотивам истории угона самолёта заключёнными (реж. Борис Байбаков).
• В 2007 году НТВ сняло фильм «Воздушная тюрьма» из цикла «Следствие вели...»

Ссылки

• [video.google.com/videoplay?docid=2767835422798253926# «Воздушная тюрьма»]
• [nvpress.ru/society/12357 Этот захват заложников произошел в Якутии впервые]

Отрывок, характеризующий Угон Ту-154 в Пакистан (1990)

– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.