Фобурдон

Фобурдо́н (франц. fauxbourdon букв. «ложный бурдон»; позднелат. faburdon, faulxbourdon, также раздельно faulx bourdon) — многозначный музыкальный термин. Три основных значения: 1) техника композиции в многоголосной музыке западной Европы, главным образом, XV—XVI веков; 2) жанр инструментальной музыки в Испании XVI века (особенно в творчестве Антонио де Кабесона); 3) (faberthon) название органного регистра в Германии XVI века.

Этимология. Первые документальные свидетельства

Определение faulx следует понимать не в смысле «ложный», «фальшивый», а в смысле «воображаемый», «мысленно представляемый», т.о. оно имплицирует факт сочинения на лету, контролируемую импровизацию. Слово bourdon понимается не в смысле органного пункта (см. также Бурдон), а в смысле выдержанного в константный интервал (к заранее выписанному голосу) голоса: импровизируемый голос как бы «тянется» за главным, следуя всем изгибам его мелодического рельефа. Существуют и другие этимологические трактовки термина faulxbourdon (и дериватов).

Термин faburdon впервые встречается в анонимных трактатах английского происхождения начала XV века: (на латинском языке) «De origine et effectu musicae» и (на среднеанглийском языке) «The sight of faburden». Техника фобурдона (faulxbourdon, fabordon) в деталях описывается в анонимных трактатах 1476 года. Позже в трактатах теоретиков XV века Иоанна Тинкториса, Гильельмо Монаха (faulxbordon), Адама Фульдского (faulx bordon), Франкино Гафури (faulx bourdon). В нотах термин faulx bourdon впервые встречается в Мессе св. Иакова Гильома Дюфаи (около 1430); рукописная инструкция (в стихах) описывает технику французского фобурдона (см. ниже).

Английский фобурдон (faburden)

В Англии XV века импровизируемое трёхголосие на основе тенора (оригинальное название голоса — «mean»). Техника фобурдона описывалась как добавление к заранее данному тенору двух других голосов, непосредственно во время исполнения. Нижний по тесситуре голос (называемый «faburden») начинает с тенором в нижнюю квинту, продолжает в нижнюю терцию и заканчивает (в каденции мелодической фразы) вновь в квинту. Верхний голос (называемый «treble») поёт в верхнюю кварту к тенору на всём протяжении композиции. При этом возникает ясно воспринимаемое на слух движение параллельными терцо-секстовыми конкордами («секстаккордами»), кроме иниция и ультим каденций, представленных квинтоктавами. Ныне принято считать, что истоком фобурдона XV века является (не описанная ни в одном из теоретических трактатов) гармонизация тенора в нижнюю терцию в английской музыке XIV века (а возможно, даже раньше), что de facto означает самое раннее в Европе практическое использование обеих терций в качестве несовершенных консонансов. Образцы сохранившихся фобурдонов представляют собой по большей части (анонимную) церковную музыку для процессий: литании, антифоны, гимны, псалмы и библейские песни (особенно магнификаты), где они использовались только в чётных или только в нечётных стихах как альтернатива монодии.

Французский фобурдон (fauxbourdon)

Во Франции, Бургундии и других странах континентальной Европы XV века форма трёхголосной композиции, техника которой такова: к двум выписанным голосам — верхнему по тесситуре (назывался «дискантом», «кантусом», или «сопрано», он же в данной композиции — cantus firmus, транспонированный на октаву выше оригинала) и нижнему по тесситуре («тенору») — присочинялся на лету (позже выписывался) третий, средний по тесситуре голос («контратенор»), — в нижнюю кварту к дисканту и (одновременное условие) в терцию (большую или малую), либо в квинту к тенору. Самое развёрнутое теоретическое (с нотными примерами) описание фобурдона принадлежит Гильельмо Монаху.

Главные особенности звуковысотной структуры в континентальном фобурдоне те же, что в английском: начальный конкорд и ультимы каденций — квинтоктавы (в простейшем случае октавы и примы), внутри текстомузыкальных строк — параллелизм терцсекст («секстаккордов»). В ранних фобурдонах наблюдаются последовательности до пяти параллельных секстаккордов подряд, без каких-либо разрешений. В поздних фобурдонах количество параллельных секстаккордов может достигать десятка и более.

Область применения фобурдона на континенте — многоголосные обработки церковной музыки (псалмовых тонов, гимнов, антифонов), украшавшие традиционное у католиков богослужебное одноголосие . Среди композиторов, писавших в такой технике, Г. Дюфаи (впервые в Мессе св. Иакова, ок 1430; см. нотный пример), Ж. Беншуа, А. Бюнуа, Иоанн Лимбургский; сохранились также многие анонимные фобурдоны.

Взаимоотношение английского и континентального фобурдона — предмет неутихающей полемики в науке начиная со второй половины 1950-х гг..

Итальянский (falsobordone) и испанский (fabordón) фобурдон

Первоначально четырёхголосная (выписанная в нотах) гармонизация псалмовых тонов католической церкви в Италии и Испании XVI века. Распев псалма (мелодия псалмового тона помещалась в теноре) силлабический, с минимальной орнаментикой в каденциях. При том, что фактура на слух (благодаря гоморитмии и силлабике) явно воспринимается как аккордовая, функциональное разделение на мелодию и аккомпанемент, присущее гомофонному складу, здесь отсутствует (как, например, в импропериях Палестрины). Впоследствии композиционные ограничения по количеству голосов и непременному использованию cantus prius factus отпали. Итальянский фобурдон конца XVI и начала XVII веков (напр., как в «Miserere» и «Benedictus» Джезуальдо, в «Оффиции Страстной недели» Виаданы, в «Miserere» Аллегри) — тип вокально-полифонической фактуры, которую отличает моноритмия («нота-против-ноты») и силлабика. Показательные образцы испанского фобурдона (как в строгой моноритмической фактуре, так и орнаментированные) оставил А. де Кабесон, написавший их во всех церковных тонах.

Итало-испанский фобурдон повлиял на становление аккордового чувства, гомофонии, раннебарочной гармонической тональности.

Литература

• Apel W. Musik aus früher Zeit für Klavier. Mainz, 1934.
• Besseler H. Bourdon und Fauxbourdon. Leipzig, 1950.
• Wallin, Nils L. Zur Deutung der Begriffe Faburden - Fauxbourdon // GfMKB Bamberg 1953. Kassel-Basel 1954.
• Trumble E. Fauxbourdon: an historical survey. Brooklyn, NY, 1959.
• Trowell B. Faburden and Fauxbourdon // Musica Disciplina, vol. XIII (1959), p. 43–78.
• Apfel E. Nochmals zu Fauxbourdon (Faburden) bei Guilelmus Monachus // Musikforschung 19 (1966), S. 284-287.
• Hoffmann-Axthelm D. Faburdon, fauxbourdon, falso bordone // Handwörterbuch der musikalischen Terminologie (1972).
• Bradshaw M.C. The falsobordone. A study in Renaissance and Baroque music. Neuhausen, 1978 (= Musicological Studies and Documents. Vol. XXXIV).
• Евдокимова Ю. История полифонии, т.2а. М., 1989.
• Bradshaw M.C. Text and tonality in early sacred monody (1599–1603) // Musica Disciplina, vol. XLVII (1993), p. 171–225.
• Macchiarella I. Il falsobordone: fra tradizione orale e tradizione scritta. Lucca, 1995.
• Besseler H. Dufay — creator of fauxbourdon // Counterpoint and Compositional Process in the Time of Dufay. Ed. and translated by Kevin N, Moll. New York: Garland, 1997, p.65-90 (расширенная английская версия 1-й главы книги Бесселера «Бурдон и фобурдон»).
• Ficker R. von. Toward a history of the genesis of fauxbourdon // ib., p.91-128(расширенная английская версия 1-й главы книги Бесселера «Бурдон и фобурдон»).

Отрывок, характеризующий Фобурдон

– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.