Хокинс, Тейлор

Тейлор Хокинс
	Тейлор Хокинс; Taylor Hawkins
Основная информация
Полное имя	Оливер Тэйлор Хокинс
Дата рождения	17 февраля 1972 (52 года)
Место рождения	Форт-Ворт, штат Техас, США
Страна	США
Профессии	музыкант
Жанры	рок; альтернативный рок
Коллективы	Foo Fighters; Аланис Мориссетт ; Taylor Hawkins & The Coattail Riders

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Хокинс.

Оливер Тейлор Хоукинс (англ. Oliver Taylor Hawkins; 17 февраля 1972) — американский музыкант, наиболее известный как барабанщик рок-группы Foo Fighters.

Британский журнал Rhythm назвал Хокинса «Лучшим рок-барабанщиком» в 2005 году.

Карьера

Ранняя карьера

После ухода из группы Sylvia (после переименованной в ANYONE), он присоединился к Сас Джордан, после чего он примкнул к Аланис Морисетт в качестве барабанщика. Хокинс появился в клипах песен Мориссетт «You Oughta Know» и «You Learn».

Foo Fighters

После тура весной 1996 года группа остановилась в студии в Сиэтле, чтобы записать второй альбом с продюсером Гилом Нортоном. Однако, барабанщик группы, Вильям Голдсмит покинул группу после конфликта с фронтменом, Дэйвом Гролом. Группа переехала в Лос-Анджелес, где перезаписала большую часть альбома с Гролом на ударных. Альбом, названный The Colour and the Shape, был выпущен 20 мая 1997 года. Вскоре Грол связался с Хокинсом, чтобы тот посоветовал кого-либо на место барабанщика. Грол был удивлен, когда Тэйлор предложил себя. После прослушивания Хокинс присоединился к группе.

Вдобавок к его участию в Foo Fighters в качестве барабанщика Хокинс является вокалистом, играет на гитаре и клавишных. Он впервые выступил с группой в качестве вокалиста в кавере на Pink Floyd, «Have a Cigar». Также Хокинс спел в песне «Cold Day in the Sun» из альбома In Your Honor, которая позже была выпущена в качестве сингла, и в кавере на группу Cream, «I Feel Free», который позже был включен в бисайд сингла «DOA» и в мини-альбом Five Songs and a Cover. На концертных выступлениях Тэйлор обычно обеспечивает бэк-вокал или выступает в качестве вокалиста и играет на гитаре, когда Грол садится за барабаны.

Другие проекты

В 2006 году Хокинс основал сторонний проект, названный Taylor Hawkins and the Coattail Riders, выпустив одноименный альбом.

В 2007 году на концерте Live Earth Хокинс вошел в состав супер-группы SOS Allstars, выступив с Роджером Тейлором из Queen и Чадом Смитом из Red Hot Chili Peppers.

Хокинс исполнил барабанные партии в альбоме «Good Apollo, I’m Burning Star IV, Volume Two: No World for Tomorrow» группы Coheed and Cambria, когда постоянный барабанщик группы, Крис Пенни, был не в состоянии записывать альбом. Также Тэйлор пробыл в туре с группой. Хокинс и Грол приняли участие в записи альбома «Harmony & Dissidence» стороннего проекта Криса Шифлетта (также участника Foo Fighters), Jackson United.

Хокинс принял участие в записи песни «Cyborg» сольного альбома Брайана Мэя, Another World, и также на концерте канала VH1 Rock Honors в 2006 году, пока Queen исполняли We Will Rock You. И он, и Дейв Грол играли на барабанах. Они также исполнили песню Tie Your Mother Down на концерте в Гайд-парке, где Тэйлор пел.

В 2008 году на альбоме Queen + Paul Rodgers The Cosmos Rocks в песне C-lebrity Тэйлор поёт на поддерживающем вокале. Песня была выпущена на сингле, вошла в Top-40 английского хит-парада и первое место в хит параде среди рок-исполнителей. Он — единственный приглашенный музыкант на альбоме, который записывали Роджер Тэйлор, Брайан Мэй, Пол Роджерс.

Тэйлор завершил незаконченную запись Beach Boys,«Holy Man», написав и спев новые слова. Запись была выпущена в июне 2008 года как часть подарочного издания соло-альбома Дэнниса Уилсона, «Pacific Ocean Blue» (1977).

Когда Foo Fighters были в отпуске, Хокинс принял участие в группе Chevy Metal, исполняющей каверы на малоизвестные песни ZZ Top, Aerosmith, Deep Purple и Black Sabbath.

Тэйлор Хокинс принял участие в записи сольного альбома Слэша, выпущенного в 2010 году, записав песню «Crucify the Dead» вместе с Оззи Осборном.

Влияние

Хокинс утверждает, что стал барабанщиком под влиянием Роджера Тэйлора из группы Queen и Стюарта Коупленда из группы The Police.

Тэйлор также является фанатом U2.

Оборудование

См. также

Напишите отзыв о статье "Хокинс, Тейлор"

Ссылки

[www.taylorhawkins.com Официальный сайт]
[www.fooarchive.com/hpb Собрание интервью Тэйлора Хокинса]

Отрывок, характеризующий Хокинс, Тейлор

Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.

После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.