Хун, Джефф

Джефф Хун Geoff Hoon<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр транспорта
3 октября 2008 — 5 июня 2009
Предшественник:	Рут Келли
Преемник:	Эндрю Адонис
Министр обороны
11 октября 1999 — 6 мая 2005
Предшественник:	Джордж Робертсон
Преемник:	Джон Рид
Вероисповедание:	Церковь Англии
Рождение:	6 декабря 1953(1953-12-06) (70 лет) Дерби, Англия
Партия:	Лейбористская партия
Образование:	Кембриджский университет

Джеффри Уильям Хун (англ. Geoffrey William Hoon; 6 декабря 1953, Дерби, Англия) — британский политик-лейборист.

Сын железнодорожника Эрнеста Хуна и Джун Коллетт. Он получил образование в Nottingham High School. С 1972 по 1973 он работал на мебельной фабрике, после чего начал учиться в Колледже Иисуса Кембриджского университета. В 1974 году он получил степень бакалавра права, а позже — магистра. С 1976 по 1982 он преподавал право в Университете Лидса. Он также был приглашённым профессором в американском Университета Луисвилля. В 1978 году начал адвокатскую практику в Grey's Inn. С 1982 по 1984 он вёл юридическую практику в Ноттингеме.

В 1984 году был избран в Европейский парламент в качестве представителя графства Дербишир. В 1992 получил место в Палате общин в качестве представителя округа Эшфилд. Оставил парламент в 2010.

Министр обороны (1999–2005), лидер Палаты общин — лорд-хранитель Малой печати (2005–2006), государственный министр по делам Европы (1999, 2006–2007), парламентский секретарь Казначейства (2007–2008), министр транспорта (2008–2009).

Женат, имеет троих детей.

Ссылка

• [hansard.millbanksystems.com/people/mr-geoff-hoon/ Contributions in Parliament] at Hansard 1803–2005

Отрывок, характеризующий Хун, Джефф

В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.