Цыгане в Румынии

Румы́нские цыга́не (рум. ţigani) — общее название нескольких этнографических групп цыганского происхождения, населяющих территорию современной республики Румыния.

Демография

Румынские цыгане (рома) являются крупнейшей цыганской общиной Европы. Перепись населения Румынии (2002) зафиксировала проживание в стране 535 140 цыган (2,5 % населения страны), став третьим по величине народом Румынии после венгров. Доля и численность цыган в Румынии имеет тенденцию к росту за счёт высокого естественного прироста, хотя после присоединения страны к Евросоюзу миграционный отток румынских цыган в другие страны Европы (Италия, Испания, Франция) резко возрос, приводя к трениям с местным населением этих стран. Несмотря на иное происхождение, этнические румыны имеют давнюю историю социально-культурных связей с цыганами, которые осели в нижнем Подунавье в ХIII-ХIV веках.

Динамика численности цыган по данным переписей населения

	цыгане
1956	104 216 (0,6 %)
1966	64 197 (0,3 %)
1977	227 398 (1,0 %)
1992	409 723 (1,8 %)
2002	535 140 (2,4 %)

Неофициальные источники часто говорят о традиционно высоком уровне недоучёта численности цыган в стране по разного рода причинам, предполагая что реальная численность цыган в Румынии может варьировать в пределах от 0,7 до 2,5 млн чел. (от 3 до 11 % населения).

Язык

Цыганские языки и субкультуры оставили следы в жизни и быте румын. В свою очередь, значительная часть цыган Румынии подверглась румынизации. Цыганский язык считают родным около 72 % цыган (в основном влашские, реже балканские диалекты), 25 % цыган называют родным румынский и 3 % прочие языки (в основном венгерский язык).

С начала XXI века, благодаря усилиям местных просветителей (прежде всего Г. Сарэу), министерство просвещения Румынии начало издавать учебники на цыганском языке (язык и математика). В учебниках используется усреднённая наддиалектная норма на основе влашских диалектов.

См. также

• Рабство в Румынии — объектами рабства, существовавшего официально до середины XIX в. были в основном цыгане.

Отрывок, характеризующий Цыгане в Румынии

– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.