Юрченко, Анатолий Иванович

Анатолий Юрченко
укр. Анатолій Іванович Юрченко
Дата рождения:	27 августа 1939(1939-08-27)
Место рождения:	Сказинцы
Дата смерти:	3 августа 2003(2003-08-03) (63 года)
Место смерти:	Киев
Гражданство:	СССР СССР → Украина Украина
Профессия:	актёр
Карьера:	1957—1997

Анато́лий Ива́нович Ю́рченко (укр. Анатолій Іванович Юрченко; 27 августа 1939, Сказинцы — 3 августа 2003, Киев) — советский и украинский актёр.

Фильмография

1. 1957 — Партизанская искра — Митя Попик.
2. 1958 — Волшебная ночь — Тимош.
3. 1958 — Киевлянка — Сашко.
4. 1959 — Иванна — Олекса Гаврилишин.
5. 1960 — Наследники — Сашко.
6. 1961 — За двумя зайцами — Степан.
7. 1963 — Стёжки-дорожки — Пётр.
8. 1963 — Трое суток после бессмертия — пленный (нет в титрах).
9. 1963 — Юнга со шхуны «Колумб» — капитан 3-го ранга.
10. 1964 — Весенние хлопоты — эпизод (нет в титрах).
11. 1964 — Сказка о Мальчише-Кибальчише — гонец Красной Армии (указано в титрах) и офицер-ординарец главного генерала буржуинов (не указано в титрах).
12. 1965 — Акваланги на дне — Витя, кинооператор.
13. 1965 — Гадюка — человек на собрании (нет в титрах).
14. 1965 — Непокорённый батальон — Степан Лемешко.
15. 1967 — Десятый шаг — парень в будёновке.
16. 1967 — Непоседы — пассажир электрички (нет в титрах).
17. 1968 — Разведчики — разведчик Николай.
18. 1969 — Сердце Бонивура — подпольщик Алёша Пужняк.
19. 1971 — Олеся — селянин.
20. 1971 — Нина — Марченко.
21. 1972 — Ночной мотоциклист — охотник Василий Лях.
22. 1972 — Пропавшая грамота — эпизод.
23. 1973 — Будни уголовного розыска — водитель мотоцикла.
24. 1973 — В бой идут одни «старики» — капитан Соломатин.
25. 1973 — Домино — эпизод.
26. 1974 — Марина — эпизод.
27. 1975 — Вы Петьку не видели? — колхозник.
28. 1975 — Там вдали, за рекой — эпизод.
29. 1976 — Не плачь, девчонка — подполковник.
30. 1977 — Родные — колхозник.
31. 1977 — Талант — милиционер (во второй серии).
32. 1977 — Тачанка с юга — Коваль.
33. 1978 — Вижу цель — эпизод.
34. 1978 — Мятежный «Орион» — Иван Громов.
35. 1979 — Киевские встречи — эпизод (серия «В последние дни лета»).
36. 1981 — Мужество — комиссар (в седьмой серии).
37. 1982 — Взять живым — разведчик Голощапов.
38. 1983 — На вес золота — Чудненко.
39. 1984 — Если можешь, прости... — осветитель в театре.
40. 1984 — Третий в пятом ряду — завуч (нет в титрах).
41. 1985 — Батальоны просят огня — эпизод.
42. 1985 — По зову сердца — эпизод.
43. 1986 — Мост через жизнь — мужчина на открытии моста.
44. 1986 — Нас водила молодость... — Тарас Ильич Литвиненко.
45. 1986 — Счастлив, кто любил… — военком.
46. 1987 — В Крыму не всегда лето — крестьянин.
47. 1987 — К расследованию приступить — эпизод (во второй серии).
48. 1987 — Сказка о громком барабане — красноармеец Егорыч, белый офицер.
49. 1988 — Земляки — эпизод (нет в титрах).
50. 1988 — Штормовое предупреждение — референт Турчака.
51. 1989 — Лёгкие шаги — юрист Немухина.
52. 1989 — Хочу сделать признание — Сильвестр.
53. 1989 — Часовщик и курица — эпизод.
54. 1990 — Война на западном направлении — начальник управления политпропаганды Лестев.
55. 1991 — Бухта смерти — майор Иван Васильевич (в титрах указан как А. Кучеренко).
56. 1991 — Грех — Ноздря.
57. 1992 — Вишнёвые ночи — эпизод.
58. 1992 — Игра всерьёз — эпизод.
59. 1993 — Всё прошло — эпизод.
60. 1993 — Западня — отец Зварич.
61. 1994 — Тюрьма — эпизод.
62. 1995 — Аквариум — полковник-наблюдатель (в первой серии).
63. 1997 — Роксолана — отец Лука.

Ссылки

• [www.rusactors.ru/u1/yurchenko_a/ Актёры советского и российского кино // Юрченко Анатолий Иванович].

Отрывок, характеризующий Юрченко, Анатолий Иванович

– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.