Языки Сент-Люсии

Официальным языком Сент-Люсии является английский, но ещё в стране говорят на сент-люсийском креольском французском языке, также известном как квеёльский или патуа.

Культура Сент-Люсии, как и на других Карибских островах, превратилась в смешение различных групп народов, имеющих общую историю. Каждый народ принёс традиционные верования и традиции, своё отражение жизни сегодня.

Это подвариант антильского креольского языка, на котором говорят на других островах Малых Антильских островов, и очень тесно связан с разновидностями, на которых говорят в Мартинике, Доминикане, Гваделупе, Гренаде и Тринидаде и Тобаго. Быстрая разборчивость с носителями других креольских вариантов антильского креольского составляет почти 100 %. Его синтаксичные, грамматические и лексические особенности практически идентичны мартиниканскому креольскому, впрочем, как и его доминиканская «коллега», он включает в себя больше заимствований из английского языка, чем мартиниканских заимствований.

Подобно другому карибскому креольскому, сент-люсийский креольский сочетает в себе синтаксис африканского и карибского происхождения, запас получен в основном из французского. Кроме того, многие выражения отражают наличие английского и испанского влияний, присутствующие в языке. Люди говорят на гаитянском креольском, потому что не могут понять сент-люсийский креольский, потому что у некоторых из них то же самое слово означают другое на другом языке.

Ссылки

• [www.ethnologue.com/country/LC/languages Языки Сент-Люсии] на Ethnologue
• [joshuaproject.net/countries.php Joshua Project] (все народы, языки и др.)

Отрывок, характеризующий Языки Сент-Люсии

– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.