203-мм/50 Тип 3
| 五十口径三年式二〇糎砲 | |
 Пушки 203-мм/50 Тип 3 на тяжёлом крейсере «Како» | |
| История производства | |
|---|---|
| Страна производства | |
| Производитель: |
Морской арсенал в Куре |
| История службы | |
| Состояло на вооружении: |
|
| Характеристики орудия | |
| Калибр, мм: |
203,2 |
| Длина ствола, мм/калибров: |
10 310 |
| Длина канала ствола, мм: |
10 000 |
| Объём каморы, дм³: |
68 |
| Тип затвора: | |
| Масса ствола с затвором, кг: |
19 000 |
| Масса снаряда, кг: |
125,85 |
| Начальная скорость снаряда, м/с: |
840 |
| Скорострельность, выстрелов в минуту: |
4 |
| Характеристики артустановки | |
| Общая масса АУ, кг: |
166 000 — 175 000 |
| Расстояние между осями орудий, мм: |
1900 |
| Угол подъёма ствола, °: |
−5/+55 |
| Максимальная скорость вертикального наведения, °/с: |
6 — 12 |
| Максимальная скорость горизонтального наведения, °/с: |
4 |
| Максимальная дальность стрельбы, м: |
29 400/45° |
| Бронирование: |
25 |
| Боекомплект на ствол: | |
203-мм/50 Тип 3 — корабельное артиллерийское орудие, разработанная в Японии и состоявшее на вооружении Императорского флота Японии . Применялось в годы Второй мировой войны, являлось основных оружием японских тяжёлых крейсеров. Этими орудиями оснащались тяжёлые крейсера типов «Фурутака», «Аоба», «Мёко», «Такао», «Могами», «Тонэ». Отличалось высокой эффективностью, принадлежало к числу лучших орудий своего класса.
Содержание
История создания и конструкция
Японский флот не был полностью удовлетворён орудиями 200-мм/50 Тип 3 №1, которыми оснащались крейсера типов «Фурутака», «Аоба» и «Мёко». Они были меньше максимально разрешённого Вашингтонским договором калибра и уступали в весе снаряда аналогичным орудиям других стран. С учётом постоянного стремления руководства японского флота добиться качественного превосходства над потенциальными противниками, такое положение дел представлялось нетерпимым. Ещё одним толчком к разработке нового орудия для тяжёлых крейсеров стало создание в 1923—1924 годах в Великобритании 203-мм орудий Mk.VIII, которые имели угол возвышения до 70° и должны были использоваться в качестве универсальных. Эти артсистемы предназначались для тяжёлых крейсеров типа «Кент». Фактически британская программа полностью провалилась и применить столь тяжёлые пушки для обеспечения ПВО оказалось невозможно, но во второй половине 1920-х годов об этом ещё не было известно и японские адмиралы пожелали получить орудие с такими же характеристиками[2].
Орудие было разработано в 1930—1931 годах под руководством инженера С. Хада, который ранее создал орудие Тип 3 № 1. Первоначально обеспечивался угол возвышение 70°, но достаточно скоро стало ясно, что зенитный огонь этих пушек не будет эффективным, зато конструкция башен чрезмерно усложняется[3]. На последующих моделях угол возвышения был лишь 55°. Наибольшая дальность стрельбы достигалась при угле возвышения 45°[2].
Боевое применение
Оценка проекта
| Сравнительные ТТХ 203-мм корабельных орудий Второй мировой войны | |||||||||||||||||||
| Характеристики | 203-мм/50 Тип 3 №2[4] | 203 mm/55 Mk.9[5] | 203 mm/50 Mk.VIII[6] | 203 mm/50 Model 1924[7] | 203 mm/53 Ansaldo Mod. 1927/1929[8] | 20,3 cm SKC/34[9] | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Государство | 
|
|
|
|
|
| |||||||||||||
| Калибр, мм | 203,2 | 203,2 | 203,2 | 203,2 | 203,2 | 203,2 | |||||||||||||
| Длина ствола, калибров | 50 | 55 | 50 | 50 | 53 | 60 | |||||||||||||
| Масса орудия, кг | 19 000 | 30 300 | 17 476 | 20 716 | 27 216 | 20 700 | |||||||||||||
| Скорострельность, выстрелов/мин | 4 | 4 | 4 — 5 | 4 | 3 — 4 | 4 | |||||||||||||
| Дальность стрельбы, м | 29 400 | 29 600 | 26 800 | 31 000 | 31 500 | 33 540 | |||||||||||||
| Масса снаряда, кг | 125,85 | 118 | 116,2 | 123 | 125 | 124 | |||||||||||||
| Начальная скорость снаряда, м/с | 840 | 910 | 846 | 850 | 940 | 925 | |||||||||||||
Напишите отзыв о статье "203-мм/50 Тип 3"
Примечания
- ↑ Campbell J. Naval weapons of World War Two. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1985. — P. 185-186. — ISBN 0-87021-459-4.
- ↑ 1 2 Lacroix E., Linton W. Japanese cruisers of the Pacific War. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1997. — P. 133. — ISBN 1-86176-058-2.
- ↑ Сулига, 1996, с. 38.
- ↑ Campbell J. Naval weapons of World War Two. — P. 185.
- ↑ Campbell J. Naval weapons of World War Two. — P. 127.
- ↑ Campbell J. Naval weapons of World War Two. — P. 31.
- ↑ Campbell J. Naval weapons of World War Two. — P. 290.
- ↑ Campbell J. Naval weapons of World War Two. — P. 327.
- ↑ Campbell J. Naval weapons of World War Two. — P. 235.
Ссылки
[www.navweaps.com/Weapons/WNJAP_8-50_3ns.htm 20 cm/50 3rd Year Type No. 2]
Литература
- Campbell J. Naval weapons of World War Two. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1985. — 403 с. — ISBN 0-87021-459-4.
- Lacroix E., Linton W. Japanese cruisers of the Pacific War. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1997. — ISBN 1-86176-058-2.
- Сулига, С. В. Японские тяжелые крейсера. — М.: Галея Принт, 1996. — Т. 1. — 96+36 с. — 500 экз. — ISBN 5-7559-0020-5.
Отрывок, характеризующий 203-мм/50 Тип 3
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
