Hawker Hunter

Hunter
Британский «Хантер» в музее ВВС Германии
Тип	истребитель-бомбардировщик
Разработчик	Сидней Кэмм
Производитель	Hawker
Первый полёт	21 июля 1951 года
Начало эксплуатации	1954 год
Конец эксплуатации	1971 год (Королевские ВВС)
Основные эксплуатанты	Королевские ВВС
Годы производства	1953—?
Единиц произведено	~2000
Изображения на Викискладе

Hawker HunterHawker Hunter

Хокер «Хантер» (англ. Hawker Hunter, англ. Hunter — Охотник) — британский околозвуковой истребитель-бомбардировщик. Состоял на вооружении Королевских ВВС в 1950—1960-х годах, широко экспортировался и принимал участие во множестве вооружённых конфликтов. Отдельные «Хантеры» продолжали эксплуатироваться до 1990-х годов.

Боевое применение

Арабо-израильский конфликт

В ходе воздушных боёв 21 декабря 1964 года «Хантеры» Иорданских ВВС участвовали в боях с израильскими Mirage IIICJ. У одного повреждённого «Миража» во время ухода от «Хантера» кончилось горючее и он разбился. Ещё два «Миража» вероятно также были повреждены огнём 30мм пушек, но смогли вернуться на аэродром.

В ноябре 1966 в воздушных боях был повреждён ещё один израильский «Мираж» и сбит один иорданский «Хантер».

Истребители-бомбардировщики Hawker Hunter ВВС Иордании, ВВС Ирака и ВВС Ливана участвовали в боевых действиях во время израильского вторжения в 1967 году. На счету иракских «Хантеров» два сбитых Vautour IIN и один Mirage IIICJ, при потере одного-двух самолётов. Также, «Хантеры» уничтожили на израильских аэродромах как минимум два самолёта: один Nord Noratlas и один Piper Super Cub. Налётам иракских самолётов также подвергались цели в районе Тель-Авива. Всего в ходе боёв Ирак потерял пять «Хантеров». Один ливанский «Хантер» сбили израильские истребители. Иорданские самолёты также совершили ответные налёты на Израиль, уничтожив на земле один Piper Super Cub, не понеся потерь, но позже сами попали под израильский удар по аэродромам. В результате авианалёта остались целыми лишь один-два иорданских «Хантера», не считая четырёх самолётов переданных Ираку ради сохранения состава. Всего Иордания потеряла 21 такой самолёт, тем самым понеся наибольшие потери.

Восемнадцать одноместных и два учебно-тренировочных иракских «Хантера» состояли в составе египетских ВВС во время Октябрьской войны. Действовали иракские «Хантеры» с авиабазы Эль-Кувейсна. За время войны над Синаем было потеряно восемь самолётов Hawker Hunter Mk.6. Ещё по крайней мере один был потерян над Голанами. В воздушных боях «Хантеры» сбили один Mirage IIICJ и одержали ещё четыре возможные победы(2 A-4, 2 SMB.2). Также использовались против бронетехники, известен случай уничтожения иракскими «Хантерами» батальона израильских самоходок M107.

Гражданская война в Иордании

20 сентября 1972 года в ходе пограничного конфликта иорданский «Хантер» был сбит огнём сирийских зенитчиков.

9 ноября 1972 года совершена попытка государственного переворота в Иордании. Пилот одного из «Хантеров», к-н Мохаммед Аль-Хатиб, перешёл на сторону повстанцев. В этот день он перехватил вертолёт с королём Хуссейном и обстрелял его. Ситуацию спасли лётчики F-104 «Старфайтер», оставшиеся верными королю - они сбили «Хантер» повстанцев, капитан Хатиб погиб.

Гражданская война в Ливане

До начала гражданской войны ливанские ВВС приобрели 25 истребителей-бомбардировщиков «Хантер». Они принимали участие в ходе гражданской войны. В 1976 году «Хантеры» совершили несколько вылетов для поддержки сирийского наступления.

Летом 1983 года ливанские самолёты неудачно были использованы против вооружённых формирований друзов, только за две недели от огня ПВО было потеряно четыре ударных «Хантера».

В сентябре 1983 года, после интервенции западных стран, американские и британские войска своими усилиями вернули в строй ливанских ВВС три старых Hunter F.Mk.70. 15 сентября тройка ливанских «Хантеров» нанесла удары по позициям друзов в горах Шуф. На следующий день, сирийцы ответили мощным артиллерийским обстрелом аэродрома, где базировались ливанские самолёты. В результате аэродром стал неполётпригодным и «Хантеры» пришлось перебазировать на соседнюю базу. Ещё через день, эта же тройка «Хантеров» попыталась нанести удар по позициям друзов в Соук эль-Гарб, однако все три самолёта были поражены при подлёте к цели: один был сбит из ПЗРК Стрела-2, второй получил тяжелейшие повреждения, но смог дотянуть до аэродрома, третий даже не пытался вернуться на базу и улетел на Кипр, где лётчик попросил политического убежища. Одна из последних потерь ливанских «Хантеров» произошла 2 октября 1989 года — самолёт был поражён огнём сирийских зенитчиков.

В феврале 1990 года, по сообщениям бейрутских радиостанций, четыре «Хантера» христианских вооружённых формирований были угнаны на ливанский аэродром, подконтрольный сирийской армии.

Индо-пакистанский конфликт

В составе индийских ВВС «Хантеры» приняли самое широкое участие в воздушных боях.

В ходе Индо-пакистанской войны 1965 года, индийские «Хантеры» сбили пять пакистанских «Сейбров», потеряв восемь своих машин.

2 февраля 1967 года индийский Hunter F.Mk.56 сбил пакистанский самолёт O-1A «Цессна».

В ходе Индо-пакистанской войны 1971 года, индийские «Хантеры» вновь встретились с пакистанскими «Сейбрами». В воздушных боях они сбили 10 «Сейбров», потеряв пять своих машин. Ещё один «Хантер» был сбит пакистанским истребителем «Мираж» III. Индийские «Хантеры» на аэродромах уничтожили девять самолётов ВВС Пакистана, не считая одного самолёта BQA ВВС США и одного DHC-3 ВВС Канады. Также им пришлось встретиться с пакистанскими истребителями F-6 (МиГ-19). F-6 сбили три индийских «Хантера», не понеся потерь.

Война в Южной Родезии

В ходе войны было сбито как минимум два родезийских «Хантера».

Тактико-технические характеристики (Hunter F 6)

Технические характеристики

• Экипаж: 1 человек
• Длина: 14,0 м
• Размах крыла: 10,26 м
• Высота: 4,01 м
• Площадь крыла: 32,42 м²
• Угол стреловидности по линии 1/4 хорд: 40^o
• Коэффициент удлинения крыла: 3,3
• Относительная толщина профиля крыла: 8,5 %
• Масса пустого: 6405 кг
• Масса снаряжённого: 8050 кг
• Максимальная взлётная масса: 11158 кг (с ПТБ)
• Ёмкость топливных баков: 1500 л
• Двигатель: 1× турбореактивный Rolls-Royce Avon 207 с тягой 4600 кгс (45,13 кН)

Лётные характеристики

• Максимальная скорость:
  • у земли: 1150 км/ч (M=0,94)
  • на высоте 11000 м: 1130 км/ч
• Боевой радиус: 715 км
• Перегоночная дальность: 3060 км (с ПТБ)
• Длина разбега: 660 м
• Длина пробега: 780 м
• Практический потолок: 15240 м
• Скороподъёмность: 87,4 м/с (по другим данным 62 м/с)
• Нагрузка на крыло: 251,9 кг/м²
• Тяговооружённость: 0,56

Вооружение

• Пушечное: 4× 30 мм пушки ADEN, 120 патронов на ствол (максимально 150 патронов на ствол). Пушки размещены в съёмном контейнере.
• Точек подвески: 4
• Боевая нагрузка: 3400 кг различного вооружения, в том числе AIM-9 Sidewinder, AGM-65 Maverick, 74× 50,8 мм или 24× 76,2 мм НАР, 2× 450 кг бомбы.

Известные лётные происшествия

4 июля 1979 года у истребителя Hawker Hunter Mk.F6 (бортовой номер XG197) под управлением флайт-лейтенанта Алика Николсона во время полёта над Северным морем заглох двигатель. После катапультирования пилота двигатель неожиданно заработал, и самолёт отправился в сторону городка Тинтагель. Над городом двигатель окончательно заглох. Накренившись на правое крыло, истребитель чудом отвернул от автоцистерны с 1500 галлонами (6800 литров) бензина и упал между жилыми домами, попав в 3,5-метровый промежуток между ними. От падения пострадали лишь три припаркованные машины, оранжерея и бассейн, самолёт при этом не взорвался и не загорелся. Учитывая что происшествие случилось в самый разгар туристического сезона, при ином месте падения жертв могло бы быть очень много. Столь чудесное избежание катастрофы местные жители связали с покровительством Короля Артура, который, по преданию, родом из Тинтагеля. Любопытно, что один из домов, у стены которого нашёл пристанище истребитель, назывался «King Arthur’s Terrace». А второй дом стал именоваться «Hunter’s Rest».

22 августа 2015 года Hawker Hunter T.Mk 7 (бортовой номер G-BXFI/WV372, серийный номер 41H-670815) потерпел крушение на авиашоу в графстве Западный Суссекс, упав во время выполнения фигур пилотажа на трассу A27. Погибло 11 человек в проезжавших в это время по трассе автомобилях.

Ссылки

• [www.fradu-hunters.co.uk/ Страница Fleet Requirements and Air Direction Unit (FRADU)]  (англ.)
• [www.hawkerhunter.co.uk/ Страница Hawker Hunter WV322]  (англ.)
• [www.hunterflyingltd.co.uk/ Страница Hunter Flying Ltd]  (англ.)
• [www.hunterteam.com/ Страница Hawker Hunter Aviation]  (англ.)

Литература

• Jim Winchester — "Hawker Hunter." Military Aircraft of the Cold War (The Aviation Factfile). London: Grange Books plc 2006. ISBN 1-84013-929-3.
• William Green, Gordon Swanborough — The great book of fighters. MBI Publishing (2001). ISBN 0-7603-1194-3.
• Ray Deacon — Hawker Hunter - 50 Golden Years. Feltham, UK: Vogelsang Publications, 2001. ISBN 0-9540666-0-X.
• Robert Jackson — Modern Combat Aircraft 15, Hawker Hunter. Shepperton, Surrey, UK Cromwell Books, 1982, ISBN 0-7110-1216-4.
• Jim Winchester — Hawker Hunter Military Aircraft of the Cold War (The Aviation Factfile). London, Grange Books plc, 2006. ISBN 1-84013-929-3.

Отрывок, характеризующий Hawker Hunter

– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.