II Августов легион
| Легион II «Августа» Legio II Augusta | |
 | |
| Годы существования |
43 до н. э. - начало IV века |
|---|---|
| Страна | |
| Тип |
Пехота при поддержке кавалерии |
| Численность |
В среднем 5000 пехоты и 300 кавалеристов |
| Дислокация | |
| Участие в |
Гражданская война |
| Знаки отличия |
Antoninina |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
Легион II «Авгу́ста» (Legio II Augusta Antoninina) — римский легион, сформированный Октавианом в 43 г. до н. э.. Прекратил своё существование в IV веке. Эмблемами легиона были козерог, Пегас и Марс.
Основание
Легион сформирован Октавианом в 43 г. до н. э. Однако существуют версии, которые отождествляют этот легион со вторым испанским легионом Юлия Цезаря. Считается, что из Испании легион был переведён в Германию или даже в Римский Египет, а потом в Германию, где он достоверно находился в момент смерти Октавиана. Однако такие версии маловероятны.
Боевой путь
Первой битвой, в которой принимал участие легион, была битва при Филиппах в Македонии, произошедшая в апреле 42 г. до н. э. между войсками второго триумвирата, ведомыми Марком Антонием и Октавианом, против войск Брута и Кассия.
В конце 40 г. до н. э. легион принимает участие в осаде Перуджи между войсками Октавиана и Луция Антония.
В 25 г.до н. э., с провозглашением Октавиана императором, легион был отправлен в Испанию, где принимал участие в Кантабрийских войнах. Позже стоял лагерем в Испании.
В 9 году, после трагедии в Тевтобургском Лесу, легион срочно был направлен в Германию, где встал лагерем в районе Могунтиака (совр. Майнц, Германия).
В 15 году легион принимает участие в походе Германика, в котором предает земле останки воинов Вара. Во время этого похода легион попал в сильнейшую бурю и потерял весь свой обоз. После похода легион встает лагерем в Аргенторате (совр. Страсбург, Франция).
В 43 году легион под командованием будущего императора Веспасиана принимает участие во вторжении в Англию. Легион показал себя одним из самых лучших легионов, из присутствующих в Британии, несмотря на поражение от силуров в 52 году.
Около 45 года легион римской армии под командованием будущего императора Веспасиана штурмовал укрепление Девичий замок (Maiden Castle). Об ожесточённом характере боевых действий свидетельствуют изувеченные останки британских воинов.
В 61 году, во время восстания Боудикки, легион располагался в Эксетере. Его префект, Поений Постум, отказался исполнить приказ Светония Паулина и присоединиться к нему в подавлении восстания. После подавления восстания Постум был вынужден заколоть себя мечом, а легион впал в некоторую немилость.
В последующие годы легион был разделён и стоял несколькими базами в Глеве (совр. Глостер), Алчестере, Абонах (недалеко от совр. Бристоля) и Иске (совр. Каерлеон), которая была его основной базой вплоть до III века. В Иске солдаты легиона принимали участие в строительстве крепости.
В 69 году 2600 солдат легиона поддержали Вителлия и составили костяк его армии в битве при Кремоне. Однако оставшаяся в Британии часть безоговорочно поддержала Веспасиана.
В 122 году части легиона используются на строительстве Адрианова вала.
В 196 году легион поддержал притязания на престол Клодия Альбина, и в 197 году часть легиона принимала участие в битве при Лугдуне на стороне узурпатора.
При Гелиогабале легион получил титул Antoninina («Легион Антонинов») за верность, который после смерти императора не употреблялся.
Расформирование
Легион был расформирован, скорее всего, в 395 году, когда стоял лагерем в Рутупии (совр. Ричборо).
Полезные ссылки
- Список римских легионов
- [www.livius.org/le-lh/legio/ii_adiutrix.html Легион на livius.org]
- [www.xlegio.ru/armies/legio/legio5.htm Р. Канья «Легион»] Краткое описание истории различных легионов на портале XLegio.
- [www.roman-glory.com Римская Слава] Античное военное искусство
Напишите отзыв о статье "II Августов легион"
Отрывок, характеризующий II Августов легион
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?
Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
