Сакс, Адольф

Адольф Сакс

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Адольф (Антуан Жозеф) Сакс (фр. Antoine-Joseph (Adolphe) Sax; 6 ноября 1814, Динан, Бельгия — 4 февраля 1894, Париж) — бельгийский изобретатель музыкальных инструментов, наиболее известный изобретением саксофона и саксгорнов.

Биография

Отец Адольфа, Шарль Жозеф Сакс, был известным мастером духовых инструментов, самоучкой. Изготовлявшиеся им кларнеты и фаготы были столь высокого качества, что в 1820 году его назначили придворным музыкальным мастером, и с тех пор он получил немало почетных дипломов и медалей, более десятка авторских свидетельств. Музыкальные способности и интерес к конструированию передались детям мастера, и более всего старшему из одиннадцати детей — Адольфу (Антуану Жозефу).

В 1836 году из Бельгии Сакс эмигрирует во Францию. У него много последователей и не меньше врагов. В 1842 году Адольф Сакс открыл в Париже фабрику духовых инструментов, где он и получил широкую известность как изобретатель и проектировщик.

Адольф Сакс усовершенствовал многие духовые инструменты. Создал целую группу инструментов для военных духовых оркестров «саксгорны».

Мировую известность принесло изобретение саксофона. Адольф Сакс взял кларнет, заменил дерево металлом, приспособил более удобный мундштук и изменил сечение, сделав инструмент расширяющимся книзу, снабдив новый инструмент более прогрессивной гобойной и флейтовой аппликатурой. Патент на саксофон получен 23 июня 1846 года.

За пять месяцев до получения патента Сакс проиграл в суде дело — его обвинили в «мошенничестве и фальсификации». Сохранилось решение суда, в котором говорится, что «музыкальный инструмент под названием саксофон не существует и не может существовать».

Ведущие композиторы Франции восторженно отозвались о новом инструменте. С 1857 г. Адольф Сакс вел класс саксофона в Парижской консерватории и издал пособия по школе игры на всех изобретённых им инструментах.

Однако вскоре Сакс стал жертвой недобросовестной конкуренции. Другие мастера музыкальных инструментов неоднократно подавали на него в суд, обвиняя в плагиате. В итоге судебные расходы разорили Сакса, его фирма по производству музыкальных инструментов обанкротилась, а многолетние тяжбы подорвали его здоровье.

Прожив долгую жизнь, Сакс не дожил до джаза и умер в бедности. Он был похоронен на кладбище Монмартра.

Интересные факты

Адольф Сакс был изображён на банкноте в 200 франков, находившейся в обращении до введения в Бельгии евро. На обратной стороне этой банкноты были изображены силуэты саксофонистов и силуэт собора и цитадели Динана (родного города Сакса).

Изображен на бельгийской почтовой марке 1973 года.

Иллюстрации

• Baritonesax.jpg

  Баритон-саксофон

• Adolph sax.jpg

  Адольф Сакс

См. также

• Саксофон
• Саксгорн

Литература

• Adolphe Sax, Malou Haine, Bruxelles, 1980
• Sax, Mule & Co, Jean-Pierre Thiollet, Paris, 2004. ISBN 2-914266-03-0

Ссылки

• [www.rosculture.ru/milestones/day/show/?id=13837&day=19&mounth=11&print=Y Бельгийский мастер Адольф Сакс запатентовал саксофон]
• [www.saxgourmet.com/adolph-sax.html Adolphe Sax page] from Saxgourmet site
• [orgs.usd.edu/nmm/cutler6.html Quartet of Saxophones by Adolphe Sax] from National Music Museum

Отрывок, характеризующий Сакс, Адольф

В отыскании законов исторического движения происходит совершенно то же.
Движение человечества, вытекая из бесчисленного количества людских произволов, совершается непрерывно.
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.
«Но всякий раз, когда были завоевания, были завоеватели; всякий раз, когда делались перевороты в государстве, были великие люди», – говорит история. Действительно, всякий раз, когда являлись завоеватели, были и войны, отвечает ум человеческий, но это не доказывает, чтобы завоеватели были причинами войн и чтобы возможно было найти законы войны в личной деятельности одного человека. Всякий раз, когда я, глядя на свои часы, вижу, что стрелка подошла к десяти, я слышу, что в соседней церкви начинается благовест, но из того, что всякий раз, что стрелка приходит на десять часов тогда, как начинается благовест, я не имею права заключить, что положение стрелки есть причина движения колоколов.