Аль-Мути Лиллах
| Абуль-Касим аль-Мути араб. أبو القاسم المطيع | ||
| ||
|---|---|---|
| 946 — 974 | ||
| Предшественник: | Абдуллах аль-Мустакфи | |
| Преемник: | Абу Бакр ат-Таи | |
| Вероисповедание: | Ислам | |
| Рождение: | 914 | |
| Смерть: | 974 | |
| Род: | Аббасиды | |
| Мать: | невольница Шула | |
| Дети: | Абу Бакр ат-Таи | |
Абу́ль-Ка́сим аль-Фадль ибн Джафар аль-Мути́’ Лилла́х (араб. أبو القاسم الفضل المطيع; 914—974) — халиф из династии Аббасидов, правивший с 946 по 974 год.
Биография
Аль-Фадль ибн Джафар родился в 914 году. Его матерью была невольница Шула[1].
Во времена правления халифа аль-Мути власть в Халифате окончательно перешла к Буидам, исповедовавшим шиитское направление в исламе. Ахмад ибн Бувайх отменил все почести, которые оказывались ему и превратил халифа в декоративную фигуру, не имеющую никакого отношения к государственным делам. Он не имел визиря, а его единственным приближенным был секретарь, который вел записи его расходов. Халиф аль-Мути не мог распоряжаться государственной казной и ему приходилось содержать себя за счет доходов с некоторых оставленных ему имений. Однако, этих средств ему с трудом хватало на то, чтобы оградить себя от нужды[1].
По некоторым данным Муизз ад-Даула Ахмад ибн Бувайх хотел положить конец династии Аббасидов и привести к власти кого-либо из Алидов либо Фатимида аль-Муизза Лидиниллаха. Большинство из ближайшего окружения Муизз ад-Даулы поддержало эту идею, но один из них отговорил его от этого шага. Он мотивировал это тем, что самому же Ахмаду ибн Бувайху легче управлять Аббасидом, чем Алидом, который мог бы ограничить могущество Буидов и в конечном итоге вообще лишить их власти[1].
В период правления халифа аль-Мути Ахмад ибн Бувайх потерпел поражение от Хамданидов и те вошли в Багдад. Вскоре Ахмад ибн Бувайх заставил их вернуться в Мосул и между ними установился мир[1].
В 974 г. его разбил паралич. Он отрекся от престола в пользу сына ат-Таи[2].
Напишите отзыв о статье "Аль-Мути Лиллах"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Али-заде А. [bukharapiter.ru/content/view/1116/ Аль-Мутиу Лиллах аль-Фадл ибн Джафар аль-Муктадир (334/946-363/974)] // Хроника мусульманских государств. — М.: Умма, 2007. — 445 с. — ISBN 5-94824-111-4.
- ↑ Рыжов К. В. Аббасиды // Все монархи мира. Мусульманский Восток. VII—XV вв. — М. : Вече, 2004. — ISBN 5-94538-301-5.</span>
</ol>
Аббасиды |
|---|
Отрывок, характеризующий Аль-Мути Лиллах
Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
