Артур

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Артур
Производ. формы: Артурка, Артя, Атя, Артюша, Тура[1]
Иноязычные аналоги:

англ. Arthur
исп. Arturo
итал. Arturo
фин. Artturi
фр. Arthur

Связанные статьи: начинающиеся с «Артур»

[ru.wikipedia.org/wiki/Special:Search?search=%D0%90%D1%80%D1%82%D1%83%D1%80&fulltext=Search все статьи с «Артур»]

    В Викисловаре есть статья
     «Артур»

Арту́р — мужское имя кельтского[1] происхождения.Отчества: Артурович, Артуровна.





Этимология

Самые ранние упоминания имени «Arthur» или «Artur» встречаются в валлийских и ирландских источниках с VII в. Главным образом оно известно из британского эпоса о короле Артуре, после которого оно и стало популярным.

Предположительно, произошло от валлийского слова «arth», которое переводится как «медведь», а «art-ur» (старое написание — «Arto-uiros») — «человек-медведь». Согласно альтернативным теориям — от латинской фамилии «Artorius» или греческого названия звезды Арктур (гр. «Страж Медведицы»).

На языке вайнахов[каком?] (самоназвание чеченцев, ингушей, кистинцев, бацбийцев, цова-тушинцев,гилтхоевцев) Артур означает вытащенный меч. ар- вытащенный, тур-мечК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2768 дней].

В других языках

Носители

Напишите отзыв о статье "Артур"

Примечания

  1. 1 2 [www.gramota.ru/slovari/dic/?pe=x&word=артур Артур], gramota.ru  (Проверено 24 февраля 2016)

Отрывок, характеризующий Артур

– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.