Виллем (принц Оранский)
| Виллем Оранско-Нассауский нидерл. Willem van Oranje-Nassau<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1849 год — 1879 год | ||
| Предшественник: | Виллем III | |
| Преемник: | Александр | |
| Рождение: | 4 сентября 1840 Дворец Нордейнде, Гаага, Нидерланды | |
| Смерть: | 11 июня 1879 (38 лет) Париж, Франция | |
| Род: | Оранская династия | |
| Имя при рождении: | Виллем Николас Александр Фредерик Карель Хенрик Оранско-Нассауский | |
| Отец: | Виллем III | |
| Мать: | София Вюртембергская | |
| Супруга: | нет | |
| Дети: | нет | |
Виллем Оранско-Нассауский ((нидерл. Willem van Oranje-Nassau) при рождении Виллем Николас Александр Фредерик Карель Хенрик Оранско-Нассауский (нидерл. Willem Nicolaas Alexander Frederik Karel Hendrik van Oranje-Nassau), 4 сентября 1840, Дворец Нордейнде, Гаага, Нидерланды — 11 июня 1879 года, Париж, Франция) — принц Нидерландский и Оранско-Нассауский, наследник нидерландского престола, принц Оранский, старший сын Виллема III от его первого брака с Софией Вюртембергской.
Содержание
Биография
Принц Виллем был старшим сыном в семье наследного принца Нидерландов Виллема (будущий король Виллем III) и его первой супруги Софии Вюртембергской. Его родители приходились друг другу двоюродными братом и сестрой, так как оба были детьми дочерей российского императора Павла I. При рождении ему было дано имя Виллем Николас Александр Фредерик Карель Хенрик Оранско-Нассауский (нидерл. Willem Nicolaas Alexander Frederik Karel Hendrik van Oranje-Nassau) с титулом «Его Королевское Высочество принц Нидерландский и Оранско-Нассауский». На момент рождения Виллем занимал третье место в наследовании нидерландского престола и семнадцатое в наследовании британского. Через месяц после его рождения, прадед принца король Виллем I отрекся от престола и королём стал дед новорожденного — король Виллем II. В 1849 году он умер, и на престол взошел отец принца Виллем III. Принцу Виллему тогда было 9 лет, он стал первым в линии наследования и получил титул «принца Оранского».
В 1857 году был награждён большим крестом Ордена Башни и Меча. Виллем хотел жениться на британской принцессе Алисе, второй дочери королевы Виктории, но получил отказ. После неудачной попытки он влюбился в 19-летнюю графиню Матильду фон Лимбург-Стирум. Их связь испортила отношения принца с родителями, которые были категорически против брака престолонаследника с графиней. Брак считался морганатическим и не допустимым. Вдобавок к этому ходили слухи, что Матильда была внебрачной дочерью Виллема III, и молодой принц мог жениться на своей сводной сестре. Всё это не поколебало намерений Виллема, но Матильде тогда не исполнилось ещё и двадцати лет, и обязательно требовалось получить разрешение на брак. В конце концов, молодым людям пришлось расстаться.
Сильно разочаровавшись в отношениях, принц погрузился в депрессию и уехал в Париж, где начал вести распутный образ жизни, устраивал пьянки и играл в азартные игры. Сожительствовал с Генриеттой Хаузер, своей парижской любовницей. В Париже он получил прозвище «Принц Лимон» (фр. le prince Citron)[1] . Прозвище стало популярным среди парижских газет, сообщавших о развратной жизни принца. Принц Виллем умер в своей парижской квартире от тифа, проблем с печенью и общего истощения. 26 июня 1879 года его тело было захоронено в королевском склепе церкви Ньивекерк в Делфте. На гробу были два венка: один был от французской императрицы Евгении, супруги императора Наполеона III, другой от принца Уэльского Эдуарда (будущий король Эдуард VII), который был близким другом Виллема в его развратной жизни.
После смерти Виллема наследником престола стал его брат Александр, однако он умер в возрасте 29 лет и не правил. Ещё один брат Виллема — принц Морис умер в детстве. Ни дядя принца Генрих, ни его двоюродный дед Фридрих не имели сыновей. Для продолжения династии Виллем III заключил второй брак с Эммой, принцессой Вальдек-Пирмонтской, от которого имел единственную дочь Вильгельмину. В 1884 году был отменен Салический закон по которому на престол могли вступать лишь представители мужского пола. В 1890 году Виллем III умер и Вильгельмина взошла на нидерландский престол.
Титулы
- Его Королевское Высочество принц Нидерландский и принц Оранско-Нассауский (1840—1849)
- Его Королевское Высочество принц Оранский, принц Нидерландский и принц Оранско-Нассауский (1849—1879)
Родословная
Напишите отзыв о статье "Виллем (принц Оранский)"
Примечания
- ↑ [scans.library.utoronto.ca/pdf/2/39/p1gazetteanecdot1879pariuoft/p1gazetteanecdot1879pariuoft_bw.pdf Gazette Anecdotique Littéraire, Artistique et Bibliographique, No.12, 30 juin 1879, p.366] (PDF). G. D'Heylli. Проверено 7 марта 2012.
Ссылки
- [geneall.net/de/name/384675/willem-prins-van-oranje/ Профиль на Geneall.net] (нем.)
- [thepeerage.com/p10232.htm#i102320 Профиль на Thepeerage.com] (англ.)
Отрывок, характеризующий Виллем (принц Оранский)
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
- Родившиеся 4 сентября
- Родившиеся в 1840 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Гааге
- Умершие 11 июня
- Умершие в 1879 году
- Умершие в Париже
- Оранская династия
- Наследники, не вступившие на престол
- Похороненные в Ньивекерк в Делфте
- Умершие от тифа
- Принцы Нидерландов
- Кавалеры ордена Святого апостола Андрея Первозванного
