Бофорт, Джон, 1-й герцог Сомерсет

Джон Бофорт англ. John Beaufort <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Герб Бофортов — графов и герцогов Сомерсетов.</td></tr>
граф Сомерсет
25 ноября 1418 — 27 мая 1444
Регент:	Маргарет Холланд (1418 — 1438)
Предшественник:	Генри Бофорт
Преемник:	Эдмунд Бофорт
герцог Сомерсет
28 августа 1443 — 27 мая 1444
Предшественник:	Титул создан
Преемник:	Титул исчез
граф Кендал
28 августа 1443 — 27 мая 1444
Предшественник:	Титул создан
Преемник:	Титул исчез
Рождение:	до 25 марта 1404 Вестминстер, Миддлсекс, Англия
Смерть:	27 мая 1444(1444-05-27)
Место погребения:	Уимборн-Минстер, Дорсет, Англия
Род:	Бофорты
Отец:	Джон Бофорт
Мать:	Маргарет Холланд
Супруга:	Маргарет Бошан из Блетсо
Дети:	дочь: Маргарет незаконнорожденные: Джон, Томазина

Джон Бофорт (англ. John Beaufort; до 25 марта 1404 — 27 мая 1444) — 3-й граф Сомерсет с 1418, 1-й герцог Сомерсет и 1-й граф Кендал с 1433, английский военачальник во время Столетней войны, рыцарь ордена Подвязки, второй сын Джона Бофорта, 1-го графа Сомерсета, и Маргарет Холланд, дочери Томаса Холланда, 2-го графа Кента, и Алис Фицалан.

Биография

Джон родился около 1404 года и был вторым из шести детей Джона Бофорта, 1-го графа Сомерсета, и Маргарет Холланд. Он происходил из знатного рода Бофортов и был потомком короля Эдуарда III и племянником короля Англии Генриха IV. Точная дата рождения неизвестна, установлено только, что Генри был крещён 25 марта 1404 года. Вероятно, что он родился незадолго до этого.

В 1418 году умер старший брат Джона, Генри Бофорт, 2-й граф Сомерсет. Поскольку детей он не оставил, то его наследником стал следующий по старшинству брат — Джон. Однако до 1438 года его владениями в качестве регента управляла мать.

Он довольно рано стал принимать участие в сражениях. В 1419 году Джон отправился во Францию, где король Англии Генрих V воевал против французов, возобновив Столетнюю войну. В 1421 году в составе армии своего отчима, Томаса Ланкастера, герцога Кларенса, Джон участвовал в сражениях в Анжу. 21 марта Джон участвовал в битве при Боже, проигранной англичанами, причём герцог Кларенс был убит, а сам Джон вместе с младшим братом попал в плен.

В плену Джон пробыл до 1438 года. После освобождения он, как близкий родственник короля Генриха VI, стал одним из главных командиров английской армии во Франции, однако он проявил себя как плохой полководец. В этот период англичане потеряли много завоеванных французских земель. В 1439 году Джон стал рыцарем ордена Подвязки. В этом же году Джон женился на Маргарет Бошан из Блетсо, вдове сира Оливера Сент-Джона. От этого брака родилась Маргарет Бофорт — мать короля Англии Генриха VII.

В 1443 году Джон претендовал на пост регента Франции, но ему предпочли герцога Йоркского. Но в апреле Джон объявил себя капитан-генералом в Гиени. В августе Джон совершил поход в Бретань, а также получил титулы герцога Сомерсета и графа Кендала. После этого он вернулся в Англию.

Джон умер 27 мая 1444 года. Существует гипотеза, что он покончил жизнь самоубийством.

Брак и дети

Жена: с 1439 Маргарет Бошан из Блетсо (ок. 1410 — 8 августа 1482), дочь Джона Бошана из Блетсо и Эдит Стауртон, вдова сира Оливера Сент-Джона. Дети:

• Маргарет Бофорт (31 мая 1443 — 29 июня 1509); 1-й муж: с 28 января/7 февраля 1450 Джон де Ла Поль (27 сентября 1442 — 29 октября 1491/27 октября 1492), 2-й герцог Саффолк (аннулирован в 1452); 2-й муж: с 1 ноября 1455 Эдмунд Тюдор (около 1430 — 1 ноября 1456), 1-й граф Ричмонд; 3-й муж: с ок. 1462 сир Генри Стаффорд (ок. 1425 — 4 октября 1471); 4-й муж: до октября 1473 Томас Стенли (1435 — 29 июля 1504), 1-й граф Дерби, король острова Мэн.

После смерти Джона Маргарет Бошан вышла замуж третий раз — за сира Лайонеля Уэллеса.

Также у Джона Бофорта известно двое незаконнорожденных детей от неизвестной любовницы:

• Джон (ум. после 1452), бастард Сомерсет
• Томазина (Джакинда) (ок. 1434 — после 1469); муж: ранее 6 октября 1447 сир Реджинальд Грей (ум. 22 февраля 1493/1494), 7-й барон Грей из Уилтона

Литература

• Cokayne George E. The complete peerage of England, Scotland, Ireland, Great Britain and the United Kingdom, extant, extinct, or dormant / edited by H. A. Doubleday, Duncan Warrand and Lord Howard de Walden. — 2nd Edition. — London: The St. Catherine Press, 1910—1959. — Vol. II. — P. 45.
• Устинов В. Г. Столетняя война и Войны Роз. — М.: АСТ: Астрель, Хранитель, 2007. — 637 с. — (Историческая библиотека). — 1500 экз. — ISBN 978-5-17-042765-9.

Ссылки

• [www.thepeerage.com/p10198.htm#i101975 John Beaufort, 1st Duke of Somerset]. thePeerage.com. Проверено 7 января 2012. [www.webcitation.org/67k02kHKM Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [fmg.ac/Projects/MedLands/ENGLAND,%20Kings%201066-1603.htm#JohnBeaufortdied14091410B Beaufort] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 7 января 2012.

Предки Джона Бофорта, 3-го графа и 1-го герцога Сомерсета

Эдуард II (25 апреля 1284 — 21 сентября 1327) король Англии               Эдуард III (13 ноября 1312 — 21 июня 1377) король Англии                       Изабелла Французская (ок. 1295 — 23 августа 1358)                 Джон Гонт (6 марта 1340 — 3 февраля 1399) 1-й герцог Ланкастер                             Вильгельм I д'Авен (ок. 1286 — 7 июня 1337) граф Голландии и Эно               Филиппа Геннегау (24 июня 1314 — 15 августа 1369)                         Жанна де Валуа (ок. 1294 — 7 марта 1342)                 Джон Бофорт (1373 — 16 марта 1410) 1-й граф Сомерсет                                   сир Пейн Роет                         Екатерина Суинфорд (Роет) (ок. 1350 — 10 мая 1403)                               Джон Бофорт 3-й граф и 1-й герцог Сомерсет                                         Роберт Холланд (ок. 1283 — 1328) 1-й барон Холланд               Томас Холланд (1314 — 28 декабря 1360) 1-й граф Кент                       Мод де Ла Зуш                 Томас Холланд (ок. 1350 — 25 апреля 1397) 2-й граф Кент                             Эдмунд Вудсток (5 августа 1301 — 19 марта 1330) 1-й граф Кент               Джоанна Прекрасная Дева Кента (29 сентября 1328 — 8 августа 1385) 4-я графиня Кент                       Маргарет Уэйк (ок. 1299/1300 — 29 сентября 1349) 3-я баронесса Уэйк из Лидделла               Маргарет Холланд (ок. 1381/1385 — 30 декабря 1439)                                     Эдмунд Фицалан, 9-й граф Арундел (1 мая 1285 — 17 ноября 1326) 9-й граф Арундел               Ричард Фицалан (ок. 1306 — 24 января 1376) 10-й граф Арундел, 8-й граф Суррей                       Элис де Варенн (15 июня 1287 — 23 мая 1338)                 Алис Фицалан                               Генри Плантагенет (1281 — 22 сентября 1345) 3-й граф Ланкастер               Элеонора Ланкастерская (11 сентября 1318 — 11 января 1372)                         Матильда (Мод) Чауорт (2 февраля 1282 — 1322)

Отрывок, характеризующий Бофорт, Джон, 1-й герцог Сомерсет

– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.