Евпаторийский уезд

Евпаторийский уезд Герб уездного города Герб губернии Губерния Таврическая губерния Центр Евпатория Образован 1802 Площадь 5 040,2 вёрст² Население 63 211 (1897)

Евпаторийский уезд — административная единица в Таврической губернии Российской империи. Административный центр — город Евпатория.

География

Занимал северо-западную часть Крымского полуострова, между 45°3' — 45°54' с. ш. и 32° 9' — 34°2' в. д. от Гринвича. Наибольшее протяжение его от Запада к Востоку — 104 версты, от севера к югу — 88 вёрст, площадь около 5000 кв. вёрст. С севера и запада он омывается Чёрным морем, на востоке граничит с Перекопским уездом, на юге — с Симферопольским уездом. Почти вся площадь представляет однообразную, ровную степь, едва тронутую размывом; начинаясь в верховье незаметными для глаза широкими лощинками, местные балки медленно углубляются в почву по мере приближения к морю и только в низовье представляют местами крутые, или даже обрывистые края; в обрывах, из-под красноватой глинистой осыпи, видны белые, или желтоватые пластовые известняки. На высоких, водораздельных равнинах расположены порознь, или группами, отлого-конические, насыпные курганы, «могилки», в 3, 5 и более сажен вышиною.

Господствующее направление балок в северной половине уезда — на северо-запад и север, в южной половине — на юго-запад и запад. Самые значительные балки — Самарчик, в северо-вост. углу, и Аиш, близ южной границы, имеют до 80 вёрст в длину. К балкам можно причислить и Донузлав — узкий, со скалистыми берегами овраг, врезывающийся в западную часть Евпаторийского уезда в направлении с юго-запада на северо-восток и имеющий до 25 вёрст в длину, тогда как ширина его местами не превосходит 100 сажен. Донузлав можно считать также морским заливом, или лиманом, или солёным озером; он отделяется от моря песчаною пересыпью; вода в нём солонее морской и постоянно пахнет сероводородом. По всей вероятности, Донузлав обусловлен большим разломом известняка, однако не имеет признаков сдвига: пласты обоих берегов вполне соответствуют друг другу.

Евпаторийские балки большую часть лета не имеют текучей воды; постоянная вода держится только в верховье Аишской балки и несёт название речки Кульчук или Кайнаут; её поддерживает источник Тобе-Чокрак — единственный хороший источник в уезде. В том же, юго-восточном углу граница уезда идет на протяжении нескольких верст по реке Салгиру; но летом здесь и Салгир имеет сухое русло; вода сочится только подземно и питает мелкие колодцы. Во всём уезде рек нет и вода добывается исключительно колодцами; хотя в западной части, по морскому берегу и в Донузлаве, есть немало источников, но все они вытекают на уровне моря и тут же смешиваются с солёной водой.

Глубина колодцев весьма различна: от немногих вершков на песчаных прибрежьях до нескольких десятков сажен на степных возвышенностях; колодцы в 30 и 40 сажен весьма обыкновенны; близ восточной границы, в колонии Сарыбаш, есть колодец в 81 сажен глубины (до дна, 60 сажен до воды). Вода глубоких колодцев обыкновенно хорошего качества; температура её 12° — 15° Цельсия. В большинстве случаев глубина колодцев (до уровня колодезной воды) близка к высоте места над уровнем моря.

Наиболее возвышенная полоса уезда находится немного севернее его середины и тянется с запада на восток. Западнее Донузлава она возвышается на 70 — 80 саж. над уровнем моря, затем медленно понижается, чрез селения Мурзабек и Сарыбаш, к границе Перекопского уезда, где высота степи не превосходит 50 сажен. Здесь Евпаторийская возвышенность сливается с отлогою, срединною седловиной Крымского полуострова, которая постепенно поднимается к югу и востоку и в окрестностях Симферополя достигает высоты 130 сажен над уровнем моря. На поверхности Евпаторийской возвышенности, особенно в западной части её, часто проглядывает белый известняк, слабо прикрытый здесь красноватою глиной, или только растительным перегноем. В западной оконечности полуострова, между Тарханкутским мысом и Акмечетью (Шейхларом), известняк обрывается отвесными скалами, подводное продолжение которых образует опасные для судов рифы, ежегодно причинявшие несколько кораблекрушений. Береговые скалы здесь очень живописны, местами поросли кустарником и деревьями. При Караджинской и Акмечетской бухтах разведены хорошие плодовые сады и виноградники.

На севере и на юге от упомянутой возвышенности местность постепенно понижается: на север к Керкинитскому заливу склон едва заметен, на юг к заливу Евпаторийскому и Гнилому озеру он несколько круче. По низменному морскому прибережью расположены солончаки и солёные озера с солёно-глинистыми берегами и ракушечно-песчаными пересыпями, отделяющими их от моря; значительнейшие соленые озера по берегу Керкинитского залива — Бакальское в Кирмутское (Сасык), по берегу Евпаторийского залива — Майнакское, Гнилое, Сакское и Кизыл-яр. Южная область Евпаторийского уезда, в её приморской части прилежащая к Гнилому, Сакскому и Кизылярскому озёрам, весьма мало возвышается над уровнем моря; уровень этих озёр летом ниже морского уровня.

Евпаторийская возвышенность сливается на Восток с средне-крымской седловиной, поднимающеюся к югу, а если мы примем во внимание, что юго-западное крыло седловины тянется до окрестностей Севастополя, то должны признать, что Сакская низменность занимает часть дна отлогой полукотловины, замкнутой с севера, востока и юга высотами, а на западе граничащей с морем. Котловина эта не только орографическая, но и геологическая: пласты третичных пород, образующие окружающие возвышенности, наклонены, в общих чертах, подобно поверхности местного рельефа, притом несколько круче последней.

Артезианские скважины

Выяснение такого строения местности привело к предположению о возможности получить бурением восходящую артезианскую воду. В начале 1890 года приступили к бурению на берегу Сакского озера, при земской грязелечебнице. Артезианская вода получилась на глубине 37 — 41 сажен от поверхности почвы и поднялась по трубе на 4 1/2 фута. На 1/2 футов выше поверхности почвы приток был определен в 47000 вёдер в сутки. Вода очень хорошего качества; температура 12 1/4 P. (15 1/6 °C). Артезианский колодец сильно повлиял на устройство и благосостояние грязелечебницы, страдавшей до этого времени от безводья. В 1891 и 1892 г. в окрестностях Сакского озера выбурено ещё 7 артезианских скважин; из них 2, заложенных ближе к берегу моря, оказались неудачными, вероятно вследствие позднейшего сильного размыва третичных пластов, которого следы наблюдались и при бурении первой сакской скважины.

Через полтора года после сакского бурения была сделана новая скважина в городе Евпатория. Евпатория принадлежит к тем четырём крымским пунктам, в которых ещё в 1834—1836 годах производились попытки артезианского бурения (другие три — Симферополь, Феодосия, Керчь), и только здесь опыт оказался сравнительно удачным: артезианская вода была достигнута, на глубине около 60 сажен, но не дошла до поверхности на 0,54 сажен. Чтоб сделать пользование ею по возможности удобным, при отверстии скважины был выкопан на глубину 0,83 сажен (2 1/2, аршина) и цементирован резервуар, в который артезианская вода могла свободно выливаться и образовать запас, вычерпываемый вёдрами по мере надобности. По сохранившимся сведениям, колодезь давал вначале не менее 8000 вёдер в сутки (при диаметре скважины в 2 1/2 дюйма и глубине в 61 5/7 саж. = 432 футов); однако приток постепенно уменьшался и дошел в 1879 году до 1200 вёдер. После чистки скважины, произведенной под руководством горного инженера А. К. Вильберга, приток увеличился до 3600 вёдер в сутки, но в последующие годы опять ослабел и в январе 1891 года не превосходил 1600 ведер.

Новая скважина была заложена на юго-восточном конце города, где поверхность почвы лежит на 0,6 саж. выше уровня моря и на 1,05 сажен ниже устья старого артезианского колодца. Бурение закончено в начале августа 1891 года на глубине 62 1/2 сажен. Внутренний диаметр труб = 6 1/4 дюйм. Артезианская вода получена из глубины 51 — 61 саж. и поднялась по трубам на 1,6 саж. (10 фут.) над поверхностью почвы. На 1 1/2 футов выше поверхности измерение притока показало 77760 вёдер в сутки. Температура 19,1 °C. (15,3 °Р.); вода несколько пахнет сероводородом, но последний быстро улетучивается. Вслед за новым евпаторийским колодцем сделаны поблизости еще две артезианские скважины: одна к северу отсюда, на берегу Гнилого озера, другая западнее города, при Майнакской грязелечебнице.

По всей вероятности, в низменном прибрежье Евпаторийского залива могут быть с успехом закладываемы ещё многие артезианские скважины; возможно ожидать того же на берегу Керкинитского залива, где, хотя и была сделана одна попытка бурения, но работы были прекращены раньше, чем это желательно (на 52-й сажени).

На остальном пространстве Евпаторийского уезда, вне узкой прибрежной низменности, нет никакого вероятия на добычу артезианской воды. Между тем вопрос о воде был особенно настоятелен, так как количество осадков, судя по наблюдениям на Тарханкутском маяке (с 1873 по 1886 годы), меньше, чем в какой-либо иной области Крыма, а именно среднее годовое количество = 241 мм. Можно надеяться, что устройство запруд в верховьях балок существенно помогло бы делу обводнения.

Климат

Климат в Евпаторийском уезде степной, довольно резкий для юга, отчасти смягчаемый в береговой полосе влиянием моря. Средняя годовая температура на Тарханкутском мысе 11,3 °C, средняя самого холодного месяца (января) — 1,3°, средняя самого тёплого месяца (июля) 23,8°, годовой maximum 35,9°, годовой minimum — 24,5°.

Летом преобладают западные и северо-зап. ветры, зимою восточные и сев.-вост.

История и археология

В Евпаторийском уезде есть несколько пунктов, представляющих археологический интерес. Так, верстах в 3-х от города видны развалины, при которых находят обломки черепиц и древние греческие и римские монеты. Профессор Брун полагает, что здесь находился в древности город Керкинит, построенный греками на земле скифов. Мнение это подтверждается керкинитскими монетами: на одной из них отчеканено имя царя Скилура, на других изображен скиф с приподнятым сигарисом (обоюдоострый топор).

Древние географы отмечают на берегу Керкинитского залива ещё несколько поселений, основанных древними греками. Одно из них называлось Калосо-Лиман (Хорошая пристань) и находилось, по всей вероятности, при Акмечетской (Шейхларской) бухте, где заметны следы развалин. В 300 стадиях отсюда, по указанию древних авторов, находился город с пристанью Тамирака; его предполагают близ Кирмутского озера.

Население

В 1866 году в Евпаторском уезде числилось жителей: в селениях 29435, в городе 16940, всего 46375; из них татар 46,3 %, великороссов и малороссов 39 %, евреев 7,3 % цыган 3,9 %, немцев 2,9 %, греков 0,3 %, армян 0,3 %. По вероисповеданиям, без города, православных 8211, римских католиков 1181, протестантов 1088, евреев 31, мусульман 18786.

Иностранных подданных в уезде 576. Волостей 5, селений 230, большею частью мелких; более 50 дворов только в 7, более 100 дворов — в 2. На квадратную версту приходится сельских жителей 6. Населенность уезда сильно уменьшилась в 1856—1862 годах, когда произошло массовое выселение крымских татар в Турцию.

Главные занятия жителей — земледелие и скотоводство. Под пашней около 15 % всей площади у. Овец 400000 голов, рогатого скота 26000, лошадей 13000, свиней 3000. Всего больше сеется пшеницы (озимой) и ячменя; затем овёс, рожь, картофелю — очень мало.

Экономика

Соляных озер, принадлежащих частным лицам — 11. Площадь самосадочных бассейнов — 190588 кв. сажен; доходность их определена земским собранием в 20585 рублей. Казне принадлежало 5 озер, площадь их 651677 кв. сажень; доходность, по земской оценке, 70381 руб. В 1890 г. добыто из них свыше 5853 тыс. пд. соли. В 7-ми озерах частного владения добыто 1933 тыс. пудов. Фабрик и заводов 8; по оценке земства общая их доходность — 10666 рублей. Ветряных мельниц 191, паровых 9; заведений для продажи питей 16; лавок, кофеен и пекарен 47.

В городе Евпатория и на городской земле находятся 1 бойня, 45 ветряных мельниц, 1 каменоломня, 1 известковая печь, 1 черепично-кирпичный завод и т. п.

Степных земель обложено земством было 535929 десят.; доходность их определена в 171497 рублей, а сбор с них в 46043 руб. Принадлежало частным лицам земли 457323 дес., казне 37503 десятин, сельск. общ. 20328 дес., горному ведомству 2182 дес., городу Евпатории 3292 десятин.

Образование

Всех школ в уезде 82 (21 школа в городе). Училищному совету подчинено 9 училищ, из них 1 с ремесленным классом. Учащихся в них к 1 января 1892 года было 419. От земства в 1891 года давалось на школы 2910 руб. от города 1320 рублей, от сельских обществ 228 рублей, от частных лиц постоянных пожертвований 800 руб.

В 1893 г. земство назначило на народное образование 10841 руб., из них на женскую гимназию 3600 руб., на мужскую прогимназию 2586 руб. За 10 лет (1878 — 87) бюджет земства на народное образование увеличился, сравнительно с предыдущим десятилетием с 52058 до 59507 руб.

По земской смете на 1893 год на содержало земской больницы в Евпатории назначено 18491 руб., на медицинскую часть в уезде 14547 рублей (из них 8 тысяч руб. на устройство в уезде приемного покоя, с квартирою для врача). В м. Саки губернское земство содержит грязелечебницу. По земскому бюджету на 1893 г. на обязательные расходы назначено 68947 руб., необязательные — 48992 руб., в том числе на содержало управы 969 руб. Недоимок по земским сборам 30806 руб.

Ссылки

• Евпатория // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Евпаторийский уезд

– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.