Иткина, Мария Леонтьевна

Мария Леонтьевна Иткина
Общая информация
Дата и место рождения	3 мая 1932(1932-05-03) (91 год) Рославль, Западная область, СССР
Гражданство	СССР СССР
Рост	166 см
Вес	62 кг
Клуб	«Спартак», Минск «Динамо», Минск
Личные рекорды
100 м	11,4 (1960)
200 м	23,4 (1956)
400 м	52,9 (1965)
Международные медали
Чемпионаты Европы Золото Берн 1954 200 м Золото Берн 1954 эстафета 4×100 м Бронза Стокгольм 1958 200 м Золото Стокгольм 1958 400 м Золото Белград 1962 400 м Государственные награды Почётные спортивные звания

Мари́я Лео́нтьевна И́ткина (род. 3 мая 1932 года, Рославль, Западная область, СССР) — советская легкоатлетка, бегунья на короткие дистанции, четырёхкратная чемпионка Европы, неоднократная рекордсменка мира.

Биография

Родилась в городе Рославль Смоленской области в еврейской семье. В дальнейшем переехала в Минск.

Окончила фельдшерско-акушерскую школу в Иванове. Там же начала серьезно заниматься легкой атлетикой. Через год Иткина переехала в Минск. Выступала за минский клуб «Спартак», затем — за минское «Динамо» 17 раз была чемпионкой Советского Союза.

1 октября 1955 года установила мировой рекорд на дистанции 400 метров — 53,9 с, который, однако, не был признан ИААФ. В дальнейшем установила несколько официально признанных рекордов на этой дистанции: 54,0 и 53,6 с в 1957 году, 53,4 с в 1959 году. В 1964 году довела личный рекорд на этой дистанции до 53,0 с.

В июле 1956 года установила мировой рекорд на дистанции 220 ярдов — 23,6 с.

В 1961 году повторила мировой рекорд для залов на дистанции 60 метров — 7,3 с.

В 1964 году показала на дистанции 100 метров результат 11,4 с.

В сентябре 1959 году пробежала дистанцию 440 ярдов за 53,7 с, превысив рекорд Бетти Катберт из Австралии.

В 1963 году бежала на третьем этапе эстафеты 4х200 метров в составе сборной СССР, которая установила мировой рекорд 1.34,7.

В 1957 году победила на Всемирной универсиаде на дистанции 200 метров с результатом 24,6 с.

В 1954 году в Берне стала двукратной чемпионкой Европы, победив на дистанции 200 метров (24,3) и в эстафете 4x100 м. На чемпионате Европы 1958 года в Стокгольме победила на дистанции 400 метров с результатом 53,7 с и стала бронзовым призёром на дистанции 200 метров (24,3). В 1962 году в Белграде стала чемпионкой Европы на дистанции 400 метров (53,4).

На трёх Олимпийских играх, в которых участвовала Иткина, она четырежды была четвёртой: в эстафете 4×100 м в 1956 году в Мельбурне, на дистанциях 100 и 200 метров и эстафете 4×100 м в 1964 году в Токио. На Олимпиаде 1956 года она не прошла в финал на 200 метров, уступив Норме Крокер 0,01 секунды.

Ушла из спорта в 1966 году, после введения гендерного теста. В это же время спорт оставили еще ряд советских спортсменок.

Награды и звания

Ей присвоено звание «Заслуженный мастер спорта». В 1991 году зачислена в Международный еврейский спортивный зал славы.

Результаты

Лучшие результаты по годам и место в списке мирового сезона

Год	1953	1954	1955	1956	1957	1958	1959	1960	1961	1962	1963	1964	1965	1966
100 м		11,9	11,8	11,5	11,6	11,5	11,5	11,4	11,4	11,5	11,3		11,5	11,5
Место		10	13	8	6	6	2	2	2	3	2		13	11
200 м	24,7	23,8	23,8	23,4	23,8	23,7	23,7	23,6	23,4	23,6	23,5		24,0
Место	8	2	3	2	2	5	6	4	1	4	5		20
400 м			53,9	55,9	53,6	53,6	53,4	53,8	53,8	53,4	53,2	53,0	52,9	54,0
Место			1	11	1	1	1	2	2	2	4	4	2	12

Мировые и европейские рекорды Цветом выделены рекорды, утверждённые ИААФ

WR	ER	Стадион	Дата	Дисциплина	Пр.
	23,5	Киев	22.07.1956	200 м
	23,4	Ташкент	14.10.1956	200 м
53,9	53,9	Бухарест	01.10.1955	400 м
54,0	54,0	Минск	08.06.1957	400 м
53,6	53,6	Москва	06.07.1957	400 м
53,6	53,6	Варшава	14.06.1958	400 м
53,4	53,4	Краснодар	12.09.1959	400 м
45,6	45,6	Москва	11.09.1955	4х100 м
45,2	45,2	Киев	27.07.1956	4х100 м
	44,5	Москва	15.07.1961	4х100 м

Соревнования

Год	Соревнования	Место проведения	Дисциплина	Место
1954	Чемпионат Европы	Берн	200 м	01 !	24,3
			4x100 м	01 !	45,8
1956	Олимпийские игры	Мельбурн	200 м	s	24,3
			4x100 м	4	45,6
1957	Универсиада	Париж	200 м	01 !
1958	Чемпионат Европы	Стокгольм	400 м	01 !	53,7
			200 м	03 !	24,3
1960	Олимпийские игры	Рим	100 м	4	11,4
			200 м	4	24,7
			4x100 м	4	45,2
1962	Чемпионат Европы	Белград	400 м	01 !	53,4
1964	Олимпийские игры	Токио	400 м	5	54,6

Ссылки

• [dynamo.by/main/publications/news/events/all/6936/ Мария Иткина на сайте dynamo.by]

Отрывок, характеризующий Иткина, Мария Леонтьевна

– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.