Огнёвка кактусовая
| Огнёвка кактусовая | ||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 Самка кактусовой огнёвки | ||||||||||||||||||
| Научная классификация | ||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||||||||
| Cactoblastis cactorum Berg, 1885 |
Огнёвка кактусовая (лат. Cactoblastis cactorum) — вид чешуекрылых из семейства Огнёвки. Гусеницы этого вида живут и питаются на кактусах-опунциях, эффективно ограничивая их численность.
Содержание
Описание
Мелкая бабочка буровато-серой окраски с длинными ногами и длинными усиками. Передние крылья с узором из характерных полос, задние крылья беловатые. Размах крыльев у самок 27—40 мм, у самцов — 23—32 мм[1].
Гусеницы первых возрастов розово-кремового цвета, с возрастом их окраска становится оранжевой с чёрными пятнами или полосами.
Особенности биологии
Бабочки активны в сумерках, преимущественно в предрассветное время. Не питаются и живут за счёт питательных веществ, накопленных в стадии гусеницы[2]. Продолжительность жизни имаго до 9—11 дней[3]. Самцы летают в поисках самок для спаривания. Самка откладывает от 30 до 50 яиц на кормовые растения (кактусы)[2]. Длительность стадии яйца 25—30 дней[2]. Гусеницы первых возрастов живут группами. Прогрызают отверстия в стволах кактусов, после чего питаются внутри них. В конечном итоге гусеницы выгрызают кактус изнутри. Стадия гусеницы длится около 2 месяцев в летние месяцы и около 4 месяцев в зимние[2]. Окукливание происходит в коконе на земле в подстилке у основания кормового растения[2][3][4].
Ареал
Исторический природный ареал включал территорию таких стран, как: Аргентина, Парагвай, Уругвай и южная Бразилия. Является одним из пяти видов рода Cactoblastis в Южной Америке[5].
Интродукция
Вид был интродуцирован во многих регионах мира. Кактусовая огнёвка была впервые интродуцирована в Австралию в 1925 году из Аргентины в качестве биологического агента для борьбы с кактусами рода Opuntia. Из-за успеха интродукции вида в Австралии он был также интродуцирован во многие другие регионы по всему миру, включая Южную Африку в 1933 году и Карибский бассейн в 1950-х годах[3][6].
Борьба с кактусами в Австралии
Интродуцированные виды кактусов стали опасными сорняками в известном случае с Австралией. В 1832 году кактусы рода Platyopuntia использовались в качестве живых изгородей к северу от Сиднея, а в 1839 году одиночный экземпляр опунции вида Opuntia stricta был ввезён в Сидней в качестве декоративного растения. Данный вид натурализовался и распространялся кусками кладодий в том числе и при вспашке земель. Птицы также распространяли семена. В 1914 году коллекция различных опунций была завезена в Австралию. К 1925 году заросли кактусов-опунций видов Опунция крупноколючковая, Opuntia stricta и Opuntia vulgaris занимали площадь до 24 миллионов гектаров пастбищ и стали настоящим бедствием для местных фермеров. Для борьбы с ними в Австралию был завезён естественный враг опунций — кактусовая огнёвка (Cactoblastis cactorum). Вид был завезён в 1925 году из Аргентины[6]. Программа по биологической борьбе с кактусами была начата в австралийском городке Бунарге, где в 1926 году на опытной станции «Cactoblastis» была начата интродукция кактусовой огнёвки. Благодаря данным мерам популяцию опунции удалось взять под контроль. Опунция полностью не уничтожена в Австралии, благодаря гусеницам кактусовой огнёвки возникло экологическое равновесие[7].
В 1938 году в долине реки Дарлинг, в городе Далби (англ. Dalby) штата Квинсленд австралийские фермеры поставили памятник гусеницам, «спасшим» Австралию от засилья опунции[8].
Борьба с кактусовой огнёвкой в Северной Америке
После интродукции в Карибском бассейне, кактусовая огнёвка была непреднамеренно завезена с морскими судами и грузами в Сент-Китс, американские Виргинские острова, Гаити, Куба, Доминику, Багамские острова, Каймановы острова, Пуэрто-Рико и Барбадос. Это создало предпосылки для возможности расселения вида на юго-востоке США, где он был впервые обнаружен в штате Флориде в 1989 году. Кактусовая огнёвка вероятно была завезена во Флориду вместе с кактусами рода опунция (Opuntia) из Доминиканской Республики. В настоящее время бабочка активно расселяется движется по обе стороны Мексиканского залива и вдоль американского побережья Атлантического океана со скоростью около 160 километров за год, а скорость колонизации вдоль побережья Мексиканского залива увеличивается с каждым годом[3]. В США кактусовая огнёвка угрожает кактусам-опунциям во Флориде, на побережье Атлантического океана, в Южной Каролине и в Новом Орлеане[3].
Распространяясь на юго-востоке США, она ставит под угрозу многие виды кактусов и многие экосистемы. Во Флориде наиболее уязвимыми является несколько видов исчезающих кактусов[9]. Современные исследования делаются с целью выявления наиболее эффективных способов предотвращения вторжения вида в популяции местных кактус. Кактусы выращивают в США для продажи в качестве декоративных растений в Аризоне, Калифорнии, Неваде, Нью-Мексико и Техасе.
Кактусовая огнёвка также распространилась по всему побережью Мексиканского залива в Мексике, где она была впервые обнаружена на острове Isla Mujeres у северо-восточного побережье полуострова Юкатан. Неизвестно, как вид был способен мигрировать в Мексику. Однако предположительно, это стало возможным благодаря ветрам, ураганам и непреднамеренному завозу. В последнее время кактусовая огнёвка стала вредить кактусам на острове Сан-Сальвадор на Багамах. Здесь опунция являются основным источником пищи для рода игуан Cyclura[9].
В будущем исследователи прогнозируют расширение на запад ареала вида в Северной Америке[9]. Эта экспансия на запад угрожает промышленности, связанной с кактусами, в юго-западе США и во внутренних частях Мексики. В Северной Америке произрастает более шестидесяти видов опунции, которые являются жизненно важной частью экосистемы. Также плоды опунции служат основной частью диеты местного населения, в основном в Мексике. Кроме того, в Мексике, кактусы служат альтернативой пищей для скота во время засухи, и многие из различных видов опунции являются основой для промышленности, связанной с разведением кошенили[9][10]. Уничтожение этих кактусов оказало бы серьёзное влияние на экономику и экологию Мексики[9].
Источники
- ↑ Materson, J., [www.sms.si.edu/irlspec/cactoblastis_cactorum.htm «Cactoblastis cactorum. Smithsonian Marine Station at Fort Pierce.»]
- ↑ 1 2 3 4 5 Baker, Amanda J., [scholarcommons.usf.edu/etd/2449/ «Comparing the effects of the exotic cactus-feeding moth, Cactoblastis cactorum (Berg) (Lepidoptera: Pyralidae) and a native cactus-feeding moth, Melitara prodenialis (Walker) (Lepidoptera: Pyralidae) on two species of Florida Opuntia»]
- ↑ 1 2 3 4 5 "[www.aphis.usda.gov/plant_health/plant_pest_info/cactoblastis/index.shtml «Plant Health: Cactus Moth (Cactoblastis cactorum). United States Department of Agriculture»]
- ↑ Bloem, K., Bloem, S., Hight, S., Carpenter, J., [www.ars.usda.gov/research/publications/publications.htm?seq_no_115=205569/ «Mating frequency of the male cactus moth Cactoblastis cactorum (Lepidoptera:Pyralidae), under laboratory conditions.»]
- ↑ Stiling, P., ["A Worm That Turned"], «Natural History, 109(5), 40—43, 2000», March 5th
- ↑ 1 2 Annecke DP, Burger WA, Coetzee H. ["Pest status of Cactoblastis cactorum (Berg) (Lepidoptera: Phycitidae) and Dactylopius opuntiae (Cockerell) (Coccoidea: Dactylopiidae) in spineless Opuntia plantations in South Africa."], «Journal of the Entomological Society of South Africa 1976», April 15th
- ↑ Blanka Pophof,Gert Stange, and Leif Abrell, [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/15647464/ «Volatile Organic Compounds as Signals in a Plant-Herbivore System: Electrophysiological Responses in Olfactory Sensilla of the Moth Cactoblastis cactorum»], «Senses 30(1): 51-68, 2005», April 14
- ↑ Patterson, Ewen K. 1936. The World’s First Insect Memorial. «The Review of the River Plate», December, pp.16-17
- ↑ 1 2 3 4 5 Stiling, P., ["A Worm That Turned"], «Natural History, 109(5), 40-43, 2000», March 5th
- ↑ Robyn, R., W., Shaharra U., ["Cactus Moth, Cactoblastis cactorum 2011 Survey Plan for PPQ and State Cooperators"]
Напишите отзыв о статье "Огнёвка кактусовая"
Отрывок, характеризующий Огнёвка кактусовая
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
