Корейский сад

Корейский сад — сад, сочетающий в себе элементы природы и корейской культуры. По своему содержанию прост и более близок к природе. Корейский сад имеет двухтысячелетнюю историю. Наиболее древние записи, датируемые периодом трёх корейских государств (57 год до н. э. — 668 год н. э.), рассказывают об особенностях развития дворцовых и архитектурных садов того периода.

История

Культура корейского сада существует уже более двух тысяч лет. В последние годы было обнаружено 300 документов, написанные ещё во времена Корё (918—1392) и династии Чосон (1392—1910), которые детально описывают традиционные корейские сады, многие из которых дошли до наших дней и в настоящее время их активно посещают туристы.

В доисторическое времена в Корее существовали традиционные верования в солнце, звёзды, воду, горы, камни и деревья. Особенно, люди того периода верили в камни, которые имели силу намного больше, чем у воды и других явлений природы. Также они верили, что камни порождали добрую волю Бога. Поэтому расположение камней считается одним из существенных элементов проектирования традиционного корейского сада. Корейцы недавно заново открыли для себя свои садовые традиции в каменной укладке алтарей, которые выражают древнее понятие круглого неба и квадратной земли. Также в садах встречается «susok» или «расположение камней». В последние годы возродился интерес к расположению камней в садах. В целом, корейский садовая культура «susok» может быть описана по этапам её развития. Даже в период примитивного земледелия, камни были существенным элементом в строительстве садов. В связи с этим для шаманских обрядов расположение камней было сделано в форме святынь или алтарей неба.

Во времена трёх корейских государств (57 год до н. э. — 668 год н. э.) дворцовые сады возводились на крупных камнях. А в IV веке, благодаря распространению буддизма на Корейском полуострове, появились храмовые сады. В ранний период династии Корё, когда буддизм стал национальной религией, сады стали сооружать в стиле «hwagye» (сад на каменных террасах), который представлял собой Son (Zen) буддийское расположение камней. В середине периода Корё становится популярным новый стиль каменных садов — «imchon», который содержит павильоны и каменные водоёмы, окружённые красивым лесом. Во времена династии Чосон во многих дворах домов сады были выполнены в стиле «hwagye», а сады, примыкающие к особнякам, были построены в стиле «imchon».

Стиль корейского сада

Подобно пейзажному парку, корейский сад натурален и прост. Природный пейзаж сада не испытывает повсеместных усилий человека по его формированию.

Корейский сад в целом можно разделить на 8 категорий: дворцы, частные резиденции, Byolso (деревенские), павильоны, буддийские храмы, совоны, королевские погребальные места и деревни.

Хотя каждый сад имеет свои уникальные особенности, но все они, как правило, включают в себя следующие элементы: форменные деревья, холмы, напоминающие горы, разных размеров рек и ручьи, маленькие круглые водоёмы, крупные водоёмы с островами, бамбук, сад камней, водопады, где это возможно, а также гранитные квадратные или круглые бассейны, грушевый и яблоневые и другие фруктовые деревья. Гармония зависит не от одной особенности или абсолютной формы, которая доминирует в общем виде.

Наиболее представительные корейские сады

Наиболее представительные и незатронутые классические корейские сады находятся в трёх комплексах:

• Форт периода Пэкче на горе Iseong рядом с Сеулом, где были обнаружены многочисленные сады камней, изображающие черепах, драконов и фениксов.
• Когурёкский сад дворца Anak рядос с Пхеньяном, где были обнаружены остатки трёх камней Садового комплекса.
• Сад Анапчи (период Силла) в Кёнджу — наиболее известен за свои три острова в пруду, рукотворные водопады в два яруса, гранитные бассейны круглой и квадратной формы, а также за сотни камней вместе с их изогнутым берегом.

Наиболее важные сады, часто исторические места отдыха, были обнаружены в:

• Задний сад дворца Чхандоккун, особенно, водоём Buyong с павильонами космического соединения.
• Храм Chongpyeong-sa рядом с Чхунчхоном.

Восстановительные работы

Учёные Южной Кореи в настоящее время пытаются создать базу данных по рисункам, фотографиям и исследованию ландшафтов традиционных корейских садов, для того, чтобы, впоследствии, восстановить их (корейские сады).

Ходят слухи, что в КНДР пытаются воссоздать небольшой классический корейский сад, но подтверждений, пока, этому нет.

Деревья, растения и символьный ландшафт корейского сада

Простые корейские сады включают в себя вечнозелёные деревья, например, большое количество разновидностей корейского кедра, как обязательные элементы, а также цветущие весной грушевые деревья, бамбуковые заросли рядом со вторыми входными воротами храмов и дворцов, прямо идущие и ограниченные крупного размера гравием неправильной формы, символизирующие верность и честность. Такие особенности очень заметны в восстановленных садах.

Местность корейских садов более склонна походить на природную, в отличие от традиционных китайских садов. Наличие в саду прямых дорожек не запрещено, но редко встречается. В устроении сада применяется Pungsu (корейский Фэн-шуй) — геомантия, по которой определяют, как правильно разместить стелы, залы и здания.

Необычные особенности

Корейский сад интересен тем, что в нём обитают разные виды птиц. Животные были важным элементом для приданию сада природного вида. Каменные животные и их мотивы, а также живые рыбы, птицы и другие существа были обычным явлением для сада.

Корейский сад зачастую окружён декоративными павильонами. Учёные из знати янбан сидели в этих павильонах, построенных в любой части сада или природного места с видом на горы или ландшафты. Их использовали как места для расслабления и удовольствия или как места, где развлекали мужчин, или обсуждали разного рода дела. Игра в шахматы, рисование, отдых и прочая малоактивная деятельность осуществлялись в этих павильонах, из-за прекрасного вида и окружающей красоты.

Корейский сад часто имеет пруды и различные водоёмы, поэтому вода — важный элемент в любом саду, так как она необходима для полива растений и создания прохлады. Вода также была важна и в стародавние времена Кореи, так как ещё использовалась и как средство борьбы с пожарами. В корейском саду ценится тёмно-зелёный цвет воды, в отличие от Запада, где наиболее предпочтительным является голубой. Чистая вода в саду в основном встречается в виде ручьёв и природных источниках воды, но не в прудах, которые имеют искусственное происхождение. Иногда вода может иметь чёрный цвет. Это происходит в том случае, если в пруду есть камни. Лотосы — типичные растения в пруда, хотя также могут быть и другие виды.

«Huwon» во дворце Чхандоккун — огромный сад, показывающий совершенный стиль императорской семьи. В этом саду много деревьев, которым уже сотни лет, однако, за ними тщательно наблюдают и не подпускают к ним публику. Стиль «Huwon» сильно отличается от садов знати янбан, а также более совершенен. Однако, как и все корейские сады, он имеет природную красоту, в которой королевская семья могла отдыхать в своих персональных местах.

Корейский сад за пределами Кореи

Традиционный корейский сад в настоящее время существует в Нанте во Франции. «Сад Сунчхон» — участок размеров в 5 000 кв. м, расположенный в Blottereau Park, где было отпраздновано 120-летняя годовщина дипломатических отношений между Кореей и Францией. Традиционные корейские сады есть в зоопарке Чапультепек (Zoológico de Chapultepec) в Мехико, в парке Gençlik в Анкаре (Турция), в Каире (Египет), в Jardin d’Acclimatation в Париже, в Erholungspark Marzahn в Берлине, в парке «Грюнебург» (Grüneburgpark) в Франкфурте, в ботаническом саду Ван Дусена в Ванкувере, В Лос-анджелеском древесном питомнике и ботаническом саду. Сад в резиденции корейского посла в городе Вашингтоне — один из примеров классического корейского сада.

Общество корейского сада

Общество традиционного корейского сада в Сеуле часто спонсирует лекции и туры корейских садоводов вместе с профессором Sim Woo-kyung, который часто выступает как принимающий гостей и интерпретатор ландшафтов.

См. также

• История Кореи
• Культура Кореи

Ссылки

• [www.koreancatholic.org/Infor/heritage13.cfm Examples and simple outline of Korean gardens]
• [www.pem.org/library/collections/offen The Herbert Offen Research Collection of the Phillips Library at the Peabody Essex Museum]
• [papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1978884 Matthews, J 'Traditional Korean Gardens' Landscape Outlook pp 12-16, Winter, 2010 (on SSRN)]
• Kim, Dong-uk Palaces of Korea Hollym, Seoul, 2006
• Kyun, Heo (trans. Baker, DL) Gardens of Korea: Harmony with Intellect and Nature Saffron Book, London, 2005
• Min, Kyung-Hyun Korean Gardens Borim Editions, Seoul, 1992

Отрывок, характеризующий Корейский сад

– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.