Малогерманский путь объединения Германии

Малогерманский путь объединения Германии (нем. Kleindeutsche Lösung der Deutschen Frage) — одна из двух основных моделей решения германского вопроса, выработанных представителями германской политической мысли в период после завершения Наполеоновских войн.

Сторонники малогерманского пути полагали, что страны-участники Германского союза должны объединиться в единое германское государство под руководством короля Пруссии и без участия Австрийской империи. Малогерманскому пути был противопоставлен Великогерманский путь объединения Германии с включением немецкоговорящих территорий Австрийской империи, лидерство в новом государственном образовании при этом принадлежало бы австрийскому императору. Малогерманский путь казался его сторонникам более привлекательным, чем объединение Германии под главенством Австрийской монархии, ввиду многонационального характера населения Австрии того времени, доля немцев в которой не достигала и четверти. Их также пугала преимущественно реакционная политика, проводимая австрийским правительством в период после Наполеоновских войн.

С началом Германской революции 1848—1849 гг. малогерманский путь приобрел популярность среди её лидеров. Варианты германского государственного строительства, основанные на малогерманской модели, активно обсуждались на Франкфуртском национальном собрании 1848 года. Наиболее ярким действием по практической реализации модели в период революции стало сделанное делегатами Собрания 5 апреля 1849 года предложение прусскому королю Фридриху Вильгельму IV короны германского императора, которое он, однако, в резкой форме отверг, как не соответствующее его статусу «короля Божией милостью».

С подавлением Германской революции 1848—1849 гг. лидирующее положение Австрии в Германском союзе было восстановлено.

В 1862 году министром-президентом (премьер-министром) Пруссии становится Отто фон Бисмарк, вскоре приступающий к шагам по претворению малогерманского сценария объединения Германии в жизнь. Однако в отличие от своих «франкфуртских» предшественников в качестве основного средства для этого он видел военную мощь Пруссии (что нашло отражение в его знаменитой фразе, сказанной им в прусском ландтаге: «Не высокопарными речами и голосованием большинства, но железом и кровью решаются великие вопросы современности» ).

Кульминации его политика в этом направлении достигла в 1866 году. Весной этого года обострились отношения Австрии и Пруссии в связи с вопросом о положении герцогств Шлезвиг и Гольштейн, отвоёванных Австрией и Пруссией у Дании в 1864 году и с тех пор находившихся в их совместном владении. Австрия представила этот вопрос на рассмотрение союзного совета Германского союза в расчете на то, что представители большинства германских государств поддержат её. В ответ на это 8 апреля Бисмарк выдвинул требование реформы Союза в сторону его дальнейшей централизации, а также исключения из него Австрии (а также Люксембурга, поскольку это герцогство в то время управлялось негерманским монархом — королём Нидерландов Виллемом III Оранским).

14 июня 1866 г. Бисмарк объявил Германский союз недействительным. Тремя днями позже вспыхнула война между Австрией и Пруссией, а также союзными этим двум державам германскими государствами.

Война продолжалась семь недель и закончилась поражением Австрии и её союзников. Германский союз окончательно распался, а большинство германских государств вошло в состав нового государственного образования, которое получило название «Северогерманский союз», отличавшегося большей степенью интегрированности и безусловным лидерством в ней Пруссии (прусский король официально провозглашен «президентом» союза, канцлером стал Бисмарк). Несмотря на то, что помимо Австрии в состав союза не вошло ещё несколько крупных южнонемецких, преимущественно католических государств к югу от реки Майн (Бавария, Баден, Вюртемберг и др.), полное объединение Германии именно по малогерманскому сценарию становилось делом времени.

Завершена была реализация этого сценария пятью годами позже, когда после разгрома во франко-прусской войне последней крупной европейской державы, активно противившейся объединению Германии — Французской империи Наполеона III — была создана Германская империя. О создании этого государства, в состав которого вошли государства-члены Северогерманского союза и связанные с ним двусторонними договорами 4 южногерманских государства (Бавария, Баден, Вюртемберг и Гессен), было официально провозглашено 18 января 1871 года в оккупированном германскими войсками Версале.

Германоязычные земли Австрийской империи (с 1867 года — Австро-Венгрия) остались вне объединенной Германии. После распада Австро-Венгерской империи в 1918 году из них была образована Австрийская республика, существующая и поныне. Не вошли в состав Германии и входившие ранее в Германский союз Люксембург и крошечное альпийское княжество Лихтенштейн, которые также сохраняют свою независимость до наших дней.

Несмотря на то, что великогерманская идея в той или иной форме (например, в форме пангерманизма) и в более поздние времена сохраняла сторонников, которыми предпринимались попытки её реализации (например, аншлюс Австрии Гитлером в 1938 году и её последующее 7-летнее пребывание в составе гитлеровской Германии) реализованным остается лишь малогерманский сценарий объединения Германии. При этом поражение Германии во Второй мировой войне покончило с главенством в ней Пруссии — в 1947 году это государство было ликвидировано решением союзных оккупационных властей в Германии. В настоящий момент по своему государственному устройству Германия представляет собой федерацию 16 земель, ни одна из которых не имеет практической возможности претендовать на главенствующее положение в государстве в целом.

Отрывок, характеризующий Малогерманский путь объединения Германии

Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.
Наташе показалось оскорбительно это семейное сближение здесь, на бале, как будто не было другого места для семейных разговоров, кроме как на бале. Она не слушала и не смотрела на Веру, что то говорившую ей про свое зеленое платье.
Наконец государь остановился подле своей последней дамы (он танцовал с тремя), музыка замолкла; озабоченный адъютант набежал на Ростовых, прося их еще куда то посторониться, хотя они стояли у стены, и с хор раздались отчетливые, осторожные и увлекательно мерные звуки вальса. Государь с улыбкой взглянул на залу. Прошла минута – никто еще не начинал. Адъютант распорядитель подошел к графине Безуховой и пригласил ее. Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не глядя на него, на плечо адъютанта. Адъютант распорядитель, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мерно, крепко обняв свою даму, пустился с ней сначала глиссадом, по краю круга, на углу залы подхватил ее левую руку, повернул ее, и из за всё убыстряющихся звуков музыки слышны были только мерные щелчки шпор быстрых и ловких ног адъютанта, и через каждые три такта на повороте как бы вспыхивало развеваясь бархатное платье его дамы. Наташа смотрела на них и готова была плакать, что это не она танцует этот первый тур вальса.
Князь Андрей в своем полковничьем, белом (по кавалерии) мундире, в чулках и башмаках, оживленный и веселый, стоял в первых рядах круга, недалеко от Ростовых. Барон Фиргоф говорил с ним о завтрашнем, предполагаемом первом заседании государственного совета. Князь Андрей, как человек близкий Сперанскому и участвующий в работах законодательной комиссии, мог дать верные сведения о заседании завтрашнего дня, о котором ходили различные толки. Но он не слушал того, что ему говорил Фиргоф, и глядел то на государя, то на сбиравшихся танцовать кавалеров, не решавшихся вступить в круг.
Князь Андрей наблюдал этих робевших при государе кавалеров и дам, замиравших от желания быть приглашенными.
Пьер подошел к князю Андрею и схватил его за руку.
– Вы всегда танцуете. Тут есть моя protegee [любимица], Ростова молодая, пригласите ее, – сказал он.
– Где? – спросил Болконский. – Виноват, – сказал он, обращаясь к барону, – этот разговор мы в другом месте доведем до конца, а на бале надо танцовать. – Он вышел вперед, по направлению, которое ему указывал Пьер. Отчаянное, замирающее лицо Наташи бросилось в глаза князю Андрею. Он узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начинающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой.
– Позвольте вас познакомить с моей дочерью, – сказала графиня, краснея.
– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.


После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.