Мой младший брат

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мой младший брат
Жанр

драма

Режиссёр

Александр Зархи

Автор
сценария

Василий Аксёнов
Михаил Анчаров
Александр Зархи

В главных
ролях

Александр Збруев
Олег Даль
Людмила Марченко
Андрей Миронов
Олег Ефремов

Оператор

Анатолий Петрицкий

Композитор

Микаэл Таривердиев

Кинокомпания

Мосфильм

Длительность

104 мин.

Страна

СССР СССР

Язык

русский

Год

1962

IMDb

ID 0056253

К:Фильмы 1962 года

«Мой младший брат» — советский черно-белый художественный фильм. Снят по сюжету повести Василия Аксёнова «Звёздный билет».





Сюжет

Рассказ в фильме, как и в повести, идет от лица двух братьев Денисовых. Старший, Виктор — молодой учёный, пользующийся уважением среди коллег и готовящийся к защите кандидатской диссертации. Младший, Дмитрий (Димка), только окончил школу и не хочет слушать ничьих советов. Без разрешения родителей и старшего брата, вместе с двумя закадычными друзьями он решает уехать из Москвы. В поездку с ними увязывается одноклассница Галя Бодрова, тайно влюбленная в Диму. Посчитав банальными традиционные поездки советской молодежи на Север, в Сибирь и на Целину, четверка друзей уезжает «на Запад». Но… «на советский Запад», в Эстонию. В Таллине наша компания поначалу слоняется без дела, проедая и прогуливая собранные на дорогу деньги. Алик Крамер, «творческая натура», знакомится с москвичом Иннокентием Петровым и его приятелями — известными актёрами. Галя, мечтающая стать актрисой и отложившая попытку поступления в театральный ради поездки с любимым, пытается «войти в актерскую среду» ради призрачной надежды «закрепиться в кино или даже на сцене». Находясь в ресторане в компании актёров, она встречает там Диму, который в окружении не совсем честных торговых работников напивается и устраивает пьяный скандал, не слишком серьёзный, но достаточный для того, чтобы рассориться и разойтись с девушкой, с которой незадолго до того обменялся любовными признаниями. Оказавшаяся без средств к существованию троица друзей устраивается грузчиками в мебельный магазин. Но поняв, что их бригадир — жулик, ребята решают уехать в эстонский рыболовецкий колхоз по совету рыбаков, с которыми они познакомились ещё в поезде.

В жизни Виктора Денисова тем временем также происходят серьёзные события. Поняв, что положения его диссертации опровергаются его же собственными исследованиями, Виктор оказывается перед выбором — публично заявить об этом, или же, скрыв невыгодные факты и став кандидатом наук, повысить этим собственную значимость и улучшить материальное положение. Его сотрудники и руководители, с которыми он делится своими сомнениями, советуют ему защищаться: «Факты, противоречащие диссертации, ты мог бы озвучить позже!» Но Виктор не идет на компромисс с собственной совестью и отказывается от защиты.

Рыбацкий труд — нелегкое испытание для привыкших к комфортной жизни москвичей. Но дружба и желание не ударить в грязь лицом друг перед другом и новыми товарищами помогают ребятам держаться. Переживающий разлуку и «предательство» Гали Дима начинает ухаживать за простой колхозной девушкой Ульви. Неожиданно в колхозе появляется Галя. После того, как её надежды стать актрисой «по блату», столкнувшись с суровой действительностью, разбились, она разыскала Дмитрия и надеется на его прощение. Но, воспитанный на советских идеалах вчерашний школьник непримирим и ведет себя с ней довольно грубо. Навестить младшего брата в колхоз заезжает Виктор. Он с удовлетворением узнает, что его братишка из «мечтателя и разгильдяя» постепенно превращается в ответственного и пользующегося уважением среди коллег работника. Начинаются осенние шторма. Москвичи нелегко переживают непогоду, особенно страдает от неё и от качки «нежный» Юрка (в повести он был баскетболистом, в фильме его образ воплотил А. Миронов, совершенно на баскетболиста не похожий). В разгар сильного шторма Дима случайно ловит по рации сигнал «SOS» — неподалеку терпит бедствие норвежский лесовоз, капитан Игорь Бауман принимает решение идти на помощь. Это связано с серьёзной опасностью, даже с угрозой для жизни. Понимая решительность момента, Дима Денисов выходит в эфир со словами прощения и извинения к Гале: «Я тебя по-прежнему люблю!»

Ночь, общежитие. В дверь стучит старый почтальон: «Дмитрий Денисов, вам телеграмма!» Проснувшийся Димка не может прийти в себя — его старший брат погиб во время испытаний, нужно срочно лететь в Москву…

Москва, старый дом. Из него уже выселили жильцов и подготовили к сносу. Однажды вечером ноги привели сюда Диму. Забравшись в бывшую комнату старшего брата, он вспоминает его и свои юношеские мечты и идеалы. Во двор дома независимо от него приходят и другие бывшие жильцы — это его друзья, Алик, Юра и Галя. За короткий, казалось бы, срок они повзрослели и посерьезнели. Теперь у каждого из них есть конкретные планы на будущее. На этой оптимистической ноте и заканчивается фильм — взявшись за руки, четверка молодых людей поколения 60-х, «поколения оттепели», идет в полную мечтаний и надежд жизнь.

В ролях

Съёмочная группа

Технические данные

Интересные факты

Напишите отзыв о статье "Мой младший брат"

Ссылки

  • [vas-step.narod.ru/1962god.htm Кино-Ферма, Советские фильмы — краткая справка]
  • [www.1tvrus.com/anonce/domkino/5027/ Первый Канал, Дом Кино — Обзор фильмов]
  • [www.kino-teatr.ru/kino/movie/sov/3960/annot/ Сайт Кино-Театр.Ру — фильмы]

Отрывок, характеризующий Мой младший брат

– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.